Топи (1 сезон, 2021 год). Цитаты и фразы из сериала

 

  Главная      Разное

 

     поиск по сайту           правообладателям           

 

   

 

  

 

   1       

 

Топи (1 сезон, 2021 год). Цитаты и фразы из сериала

 

«То́пи» — российский мистический сериал, снятый режиссёром Владимиром Мирзоевым по сценарию Дмитрия Глуховского. Главные роли в нём сыграли Иван Янковский, Тихон Жизневский, Анастасия Крылова, Софья Володчинская и Екатерина Шпица.


Все фразы и цитаты

 

1 серия

— Здрасьте.
— Привет.
Москвичи?
За вами я.
А что это такое алое за лесом?
Порожский комбинат — кормилец наш.
А это что у вас тут… катается?
— Провиант.
— Ага… По-моему, водка.
Водка, братишка, — жидкий сахар.
А у нас тут вообще всё жидкое.
— А у вас водички, случайно, нет?
— А вот, бери.
Дорога такая.
— Ну как?
— Вкусная…
Ключевая водичка-то…
Ну на кой вам этот монастырь-то сдался?
Да молебен хочу заказать.
— У-у…
— За здравие.
А чего это… В Москве
церквей мало, что ли?
Да нет. Просто я про ваш этот
монастырь чудотворный читал.
В Москве что: прайсы космические, а веры нет…
Ты сам-то православный?
Агностик.
Еврей, что ли?
Советский человек.
Вы насчет нашего попа-то
не обольщайтесь, ребята.
Он заважничал, зажрался, надулся.
Девчонки, что вы молчите-то?
Вы-то чего в монастырь намылились?
Грешки замаливать?
Может, погрешим… напоследок?
Всё равно всё в бухгалтерии на списание.
Слышь? Я бы с той белокурой покувыркался.
Слышь, мужик, давай я тебе еще косарик
накину, и просто будем ехать молча.
Ладно… Косарик — это разговор.
Это реально, что ли,
название такое классное?
Мудьюга, прикинь?
Мудьюга.
Исторические места, если что.
Похлеще Соловков будет.
Блин, тут вообще нигде 3G нет, что ли?
Дорога! Мужик, дорога!
Вы хотите сказать, что больше
ничего не можете сделать?
Боюсь, что не на этой стадии.
И что, чёрт возьми, мне теперь делать?
Делайте то, что в ваших силах.
Проводите время с близкими.
Проживите остаток своей жизни.
Мне очень жаль.
Да пошел ты к чёрту со своей жалостью...
Еб...ая немчура.
Никчёмный... бл...
Ты жестишь, Ден. Ну реально, жестишь!
Надо сразу по рукам давать.
Ты их только впустишь чуть-чуть…
Чуть-чуть, понимаешь? И всё.
Сначала-то они тебя погладят,
косточку кинут,
а потом, бл.., ты оглянуться не успеешь,
как сидишь в строгом ошейнике у них
и лаешь, на кого скажут.
— Понимаешь?
— Да ну, брось. Ты утрируешь.
Мы с тобой рубля, бл..,
государственных денег не взяли, Валер.
Только чтобы ни от кого
не зависеть. И чего?
Всё равно в жопу влезут без мыла, да?
Через бэкдор, сука.
Где Маша? Машу позови мне.
Маша…
Вот РБК вышло, Денис Александрович.
— Цитируют вас.
— Читай.
«Основатель стартапа TrueTalk Денис Титов
заявил о давлении со стороны спецслужб.
По словам Титова, представители ФСБ
негласно требовали предоставить доступ
через так называемый мессенджер Backdoor
к популярному мессенджеру TrueTalk,
разработанному его командой.
Комментарий Титова изданию РБК:
«Пользователи TrueTalk доверяют
нашему приложению самое сокровенное.
Я считаю, спецслужбы не имеют права
совать свой нос в это дело.
И уж точно я не собираюсь
помогать им шпионить за нами.
Вы хотели тайно влезть
через наше приложение?
Ну, что ж, ребята,
всё тайное становится явным.
Привет».
— Целиком дали?
— Да.
Смелые какие. Ты болеешь?
Простыла.
Маску надень.
— А о людях ты подумал?
— О каких людях?
О наших людях, о сотрудниках,
у которых семьи, в отличие от тебя.
Если фэсэры нас сейчас накроют,
тебе-то нечего терять. А им…
Мне нечего, да.
Как это тонко подмечено, Валер.
А тебе есть.
Так что… иди-ка ты в жопу, Валера.
Люди, бл...
Лучше умереть стоя, чем жить на коленях.
Так что ты это… давай вставай,
Валера, и в жопу.
Понял? Ты уволен.
Самурай херов…
Читай.
Ну и дальше тут:
«Мобильное приложение
TrueTalk позволяет определять,
говорит ли ваш собеседник правду,
измеряя его пульс во время разговора
при помощи телефонной камеры…»
Ну и там 30 миллионов пользователей
в пятнадцати странах…
Прекрасно. Теперь переведи всё это
на английский, в «Рейтер» запули.
И гори оно всё синим пламенем.
А-то нашли себе стукача, вот суки.
Да, мам. Привет.
Денис, хватит валять дурака…
Я хочу с тобой
через TrueTalk твой поговорить.
— Ты чего — прикалываешься?
— Пожалуйста.
Мертвого зае...шь, мама.
— Привет.
— Что тебе там сказали?
Да ничего не сказали.
Сказали, что ничего не поделаешь уже,
вот что сказали!
Этого не может быть!
Неоперабелен я. И химия не поможет.
Вот тебе твоя Германия.
Надо еще что-нибудь придумать.
Нельзя сдаваться!
В Израиль, там клиники хорошие.
Мам, не поеду я ни в какой Израиль!
Дай мне помереть спокойно!
Не смей так говорить.
Мне доктор сказал,
что чудо нужно, понимаешь?
Чудо!
А если немец, этот робот гребаный,
мне про чудо говорит,
это значит всё, пиз...ц!
Ты только не кричи, но…
Мне тут рассказали…
Тетя Марина… про монастырь.
Какой монастырь в жопу, ма?
— Ты о чём?
— Еще раньше, еще в те времена…
Он чудодейственный. Спас-Прогнание.
Это туда, к Соловкам.
Там такие случаи излечивали,
когда ну всё!
Денис…
Ну почему ты не хочешь
хотя бы попробовать?
Потому что…
Потому что я… Я не верю в это ни во что.
Как ты себе это представляешь?
Я туда приеду,
ниц паду, попу бабла заряжу,
свечку подожгу — и чудо?
И все? Вот так, что ль?
Денис…
Ма! Ну робот сказал,
времени в обрез, я лучше поработаю.
Сделай это ради меня,
а не ради себя. Пожалуйста.
Мама, хватит, я прошу тебя!
Ты мне не это сейчас должна говорить.
— Не это? А что?!
— Ну конечно!
— Давай уедем куда-нибудь.
— У меня работа вообще-то.
А мы на время.
Что-то случилось?
Меня замуж выдают.
Не за меня, надеюсь?
За Дауда.
Что это еще за Дауд такой?
Да неважно.
Всё. Меня домой отправляют. Конец фильма.
Что значит «отправляют»?
Что значит «выдают»?
Ты что, скотина какая-нибудь?
— Ты не понимаешь…
— Да что тут понимать?
Хочешь, я с ним поговорю?
Не дай бог он про тебя узнает, слышишь?
Ты не понимаешь, что это за человек.
Да какая разница кто?
Что он — бандит какой-нибудь?
Ну, хорошо, давай сбежим.
Вместе возьмем и сбежим куда-нибудь.
Сука, я знаю, ты там! Дверь открой!
Ну, спасибо, что согласился поговорить.
А то по СМС после пяти лет…
Оно как-то прям…
У тебя точно всё в порядке?
Может, все-таки камеру включишь?
Не хочу.
В общем…
Слушай, я понимаю, что это жестко, но…
я подумал, что лучше сейчас,
пока мы с тобой не успели пожениться,
так будет честнее.
Дело не в тебе, Кать…
Не во мне, конечно.
Страшно, понимаешь?
Вот так сразу на всю жизнь.
Я представляю нас с тобою
такими дачниками-пенсионерами.
На всю жизнь, понимаю.
Да это всё вообще экстратупо.
Я какая-то сбежавшая невеста
из-под венца.
Да ну, не парься.
Ну что… нормальная ситуация.
Мне вот тоже стареть страшно.
Я вот только не понимаю, как ты без меня
собрался молодым остаться,
а так всё окей.
Ну да-да. Точно всё в порядке?
Ага.
Слушай, а ты... реально
просто от меня уходишь?
Да, просто в никуда.
— Окей тогда…
— Ладно, Кать.
Всё, пока.
Пока.
Макс, ты чем занят?
А-а, комменты бомблю
про новый закон о правозащите.
— А что так долго-то?
— Да, демогоргоны набежали!
— Один оборону держу!
— Слушай, бросай всё, дело есть.
— Я подойду.
— Сиди, всё равно твой ноутбук нужен.
Слушай, у тебя во френдах чел есть,
Титов Денис. У него аккаунт закрытый,
а нам на него заказ поступил.
Надо пошерстить.
А-а, можно я сначала негодование
общественности заху...рю как следует?
С этим любой дебил справится.
А у меня для тебя спецзадание.
Короче, про Титова. Этот гондон в
сияющих доспехах — основатель TrueTalk.
Ну, который фээсбэшникам перчатку бросил.
Ну?
— Ну что — новости не смотришь?
— Ну и что?
Надо копнуть под него. Позвонили люди…
Говнецом немного доспехи замазать.
Откуда он у тебя вообще в друзьях?
А, Титов? Да бухали как-то вместе.
Бухали?
Что это было?
По этике как-то не всё ясно.
— Это же друг мой.
— И что?
То есть я понимаю,
что мы тут нужное дело делаем.
Но копать на друга —
это как-то совсем уже,
как бы too much получается.
Открывай, открывай ноутбук.
Вам самому-то как вообще
этим заниматься-то, норм?
Вы сами-то вообще
за этим в профессию шли?
— За чем «за этим»?
— «Желтухой» трафик гнать…
А как же насчет того,
чтобы в интересах общества?
Послушай, чувачок,
журналистика так по всему миру работает.
Давай открывай ноутбук!
Да, пожалуйста.
Ну и что это?
Документальный фильм
о тяжелой жизни японской молодежи.
Студенты журфака, наверное…
Да, вы были правы, Валентин Петрович,
везде всё одинаково.
Ну и еб...ат ты, Кольцов.
Этика, эстетика…
Забирай свою рухлядь и уматывай отсюда.
Я всегда знал,
что ты трепло и ничтожество.
— Вон из профессии.
— А Титов?
Без тебя разберемся!
Езжай, бл.., помолись,
свечку поставь, на х...
Ничего бы этого не было,
если бы она меня слушала.
Запрещал я ей с этим мотоциклистом…
Как чувствовал, что этим всё кончится.
Не кляните себя.
Во всём великий промысел Божий.
Она должна была быть скромной, серьезной,
настоящей, как ее сестра, а она…
Да что уж теперь говорить.
Теперь уже поздно.
Простите, отче, сейчас поедем.
Дайте водички.
Иди переоденься.
Пора ее забирать.
И так опаздываем.
На отпевании надо быть к пяти.
ИНСТИТУТ СКЛИФОСОВСКОГО. МОРГ
— Чем могу помочь?
— Сотворите чудо!
Приезжайте.
И всё, так просто?
Есть окно прямо сейчас.
Группа не менее четырех человек.
За онкологию беретесь?
Господь берется. Недовольных нет,
пять звезд на TripAdvisor!
А как забукать? Карта нужна?
Паспорт достаточно.
Держу под вас четыре места.
— А если мне не с кем?
— Такие правила.
С собой нужно привезти еще троих.
Да или нет?
Так…
Давай, родная, возьми трубку, давай…
Алло! Дин…
Дин, Диночка, слышишь меня, Дин?
Мне нужна помощь.
Дин, Дина, он меня нашел… Дина…
— Абонент временно недоступен.
— Бл..!
Перезвоните позже.
The subscriber is not available now.
Please call back…
Френды и подруги! Первые
трое! Даешь авантюры.
Еду сегодня в супермонастырь
под Архангельском
делать духовный recharge.
Кто со мной? Ярославский вокзал,
поезд Москва — Архангельск, девятый
вагон, отправление в 22:30. Поторопитесь.
— Привет.
— Салют.
А-а, ничего мне сказать не хочешь?
Да, тоже соскучился
по твоему стайлу, Санек.
Давненько ты мне мозг не выносила, да?
Вовсе нет, просто увидела, что ты там
с девчонками на природу собрался.
Вот хотела узнать, не кажется ли тебе,
что монастырь — это перебор?
Ну и что, это друзья.
Мы же тоже с тобой друзья, нет?
Ну, я хотел с незнакомыми,
чтобы расслабиться.
Ну, я тоже хочу расслабиться, Денис.
Откуда у тебя там поезд, во сколько?
Короче, Сань, твой поезд ушел.
Давай, адьос.
Опять ты в этих своих чертовых сетях?
Зло это.
Вот и владыка говорит: зло.
Соня, ты меня слышишь или нет?
Мы едем отпевать твою сестру,
а ты уперлась в эту хрень.
Ну чего ты там еще не видела?
Почему ты в джинсах? Я же сказал:
переоденься. Мы будем в храме.
— Да.
— Пупс…
Ну ты неделю не звонил,
у тебя совесть есть?
Вы ошиблись номером, здесь таких нет.
— Пиз...ц.
— Не смей!
Я тебе отец или кто?
И не вздумай убегать.
Хочешь кончить, как твоя сестра?
Соня!
А точно у вас на «Свободе» ничего нет?
Даже не в Москве, но хотя бы редактором.
Не, братан.
У нас там тарантулы в банке,
я сам пять лет патроны подносил…
Да ты же сам понимаешь.
Или ты с нами, или ты с ними.
Да, бл.., бро, душой-то
я всегда с вами был,
телом там просто… временно.
О, вот он, красавец.
Ехать куда-то собрался, в монастырь...
Так слушай, может,
ты на фрилансе сделаешь?
Интервью типа, большой портрет…
Герой, бросивший вызов тому,
чье имя нельзя называть.
Без гарантий, но…
Ты чего?
Давай.
Спас-Прогнание, еб...
Здравствуйте, вы позвонили Денису Титову.
Пожалуйста, оставьте сообщение,
и я вам перезвоню.
Оh, very international!
This is Макс Кольцов.
Видел твой пост на Facebook.
Хотел вот вписаться, если не поздно еще.
Баббл гам!
Макс, привет.
Не поздно, поехали, будет классный трип.
Покатаемся, вспомним молодость.
Луга, поля, морошка,
балалайка, банька,
православное спа, короче.
Круть, а надолго?
А-а… Недели на две.
— Тема. Ну окей.
— Поедешь?
— Все, заметано.
— Я сейчас тебя с секретаршей соединю,
она билеты заказывает.
— Да, добро.
Слушайте, это…
…у кого картошечка,
яйца вкрутую, курочка?
У меня только бухашка.
Вот… Вот!
Вот это вот и надо вот.
Сразу видно, подготовленный пассажир.
Сейчас, осталось только
стаканчики намутить.
Здрасьте.
Тут еще к вам вроде.
— У вас седьмое купе, девушка?
— Да, я в монастырь.
Я просто на вокзал опоздала
и в последний вагон запрыгнула.
А, слушай…
Как бы сорян, уже просто мест нет.
Пожалуйста.
Да вы не волнуйтесь, это с нами. Садись…
Спасибо огромное.
А где билет на нее, а?
Так… раз билета нету…
Как нет? Конечно, есть.
Есть билет Центробанка
достоинством пять тысяч рублей, да?
— Как вас зовут?
— Инга Васильевна.
Инга Васильевна,
меня — Денис, очень приятно.
Мы, русские люди,
друг другу помогать должны.
А у нас тут борьба
с терроризмом на транспорте.
А у вас девушка фактурная… с носиком.
— Кофе есть? Можно мне с утра?
— Угу, конечно.
— Мы еще тогда в тамбуре покурим.
— Аккуратненько.
Ну и как не любить эту страну?
Всё что угодно можно порешать.
Когда за деньги — это не любовь,
это проституция.
Любовь — это когда по пьяни.
Можно я на верхнюю полку прилягу,
а то меня знобит что-то.
Спасибо.
Чего ты? Долбани рюмочку.
Да, мам, привет.
Да, я еду.
Как ты и хотела.
В эту пердь.
Я уже зае...ся бороться.
Всю жизнь борюсь.
Алло?
Пропадаешь.
Целую, мам. Пропадаешь, плохо слышу.
А я хочу выпить за Дениса.
За то, что он нас всех вытащил.
Потому что вот так есть у тебя
во френдах пятьсот человек,
тебе кажется, что ты не одинок,
но стоит тебе с ними встретиться, как…
Тогда давайте выпьем,
чтобы френды друзьями стали.
Виват!
Эль, принимай!
Я не пью.
Ну ладно, придется мне
за тебя отдуваться.
А у вас нет сейчас такого ощущения,
когда летом в лагерь едешь,
и впереди приключение!
И обязательно что-то должно произойти.
Будем надеяться.
Вот эта же игра,
в общаге мы играли всё время,
«Правда или желание»
называется, знаете, да?
Говоришь по кругу друг другу —
правда или желание.
Если правду выбирают,
нужно отвечать на любой вопрос честно.
А если желание,
то выполнять желание любое.
Любое!
Класс!
Тем более что сегодня
вместе с нами едет человек,
который заставил играть
в эту игру всю страну, — Денис!
Кстати, респект за позицию.
Я новости читала сегодня.
Да уж…
Блин, точно, как же я не подумал.
Основатель TrueTalk.
Слушай, а ведь в этой программке-то твоей
необязательно звонить,
можно же просто
как детектор лжи использовать, да?
— Ну можно, да.
— Играем?
Меня, правда, от этой правды,
если честно…
— Играем.
— Играем!
— Играем.
— Макс…
— Так.
— Правда или желание?
Правда. Я за правду.
Ты женат?
Разведенка,
навек разочарованная в любви.
Ну… как грустно.
Ден, правда или желание?
Желание.
Давай-ка сто грамм.
Не, я не могу. У меня алкоголь
с таблетками не вяжется.
Ну тогда правду-матку.
— Пф-ф, ладно.
— Давай, давай, давай.
Сонь, правда или желание?
Правда.
Ты сейчас кого-нибудь любишь?
Так я ничего не ответила.
Тут и подумать достаточно:
он же реакцию на зрачок считывает.
Я — нет.
А ты?
А-а, друзья, просто,
ну чтоб вы имели в виду:
мое сердце свободно,
и я мечтаю влюбиться.
Прям мечтаешь?
Я выбираю желание.
Я не знаю, что попросить.
Макс, может, ты загадаешь?
Да не вопрос.
Пей до дна, пей до дна, пей до дна!
— Правда.
— Зачем ты едешь в монастырь?
За просветлением, конечно.
За компанию.
— Нет.
— Блин, ну ладно, уточняю:
за женскую компанию.
Так-так-так-так…
Ну блин, просто стыдно в этом
признаться, вот и шкалит.
Шкалит?
— Давай лучше желание.
— Снимай футболку.
Ой-ой-ой!
Едем дальше. Ден…
…ну ты-то зачем в монастырь?
Ну как зачем?
Я как и ты: за приключениями.
Сонь, правда или желание?
М-м-м…
Же-ла-ни-е!
Давай я. Поцелуй Соню.
Друзья, правила есть правила.
Ну хватит!
Да ладно, ну чего ты?
Все, по ходу.
Пойдешь курить?
Слушай, я вот что думаю…
А ты верующий?
Зачем тебе в монастырь тогда?
Я скорее хотел бы поверить, что…
…там что-то есть.
Что-то мешает?
Да нет.
Просто мне кажется,
что религия — это наёбка,
чтобы контролировать людей,
утешение для слабаков.
— Твоя репутация может пострадать…
— Мою репутацию уже ничем не испортить.
— От меня на днях жених сбежал.
— Вот дебил.
Ну а что, на хрена ему такая старуха?
— Какая еще старуха?
— Ну так мне тридцатник уже.
Ой-ей-ей-ей-ей…
Да, конец близок.
Почему одним людям всё можно,
а другим ничего нельзя?
Я себе всё разрешаю.
Вообще всё?
Всё, что другим не вредит.
Я девственница.
Обедать будете?
— Будем, будем.
— Хорошо.
Я хорошая…
А кто плохие?
Здорово!
Привет.
Сорян,
перекурчик нужен.
В очередной раз убеждаюсь,
что это всё не то.
Хочется какой-то… какой-то непорочности,
какой-то невинности, что ли, не знаю.
А тут вот даже непонятно,
кто кого трахнул.
Блин, то ли дело вот эта твоя, конечно.
Как ангел чистой красоты просто…
У меня с ней ничего не было.
Ну да…
Да?
Это хорошо.
Я просто ну таких вот
предпочитаю, знаешь, вот…
Вот чтоб... свеженьких, знаешь?
Чтобы огурцами пахло, молоком, чистотой.
Ну, сейчас до монастыря доедем,
там поспрашиваешь.
Слушай, а ты сам-то, чего сам…
не от фэсэров прятаться поехал?
Я — от мамы.
Кто там москвичи ехали в монастырь?
Собирайтесь на выход!
Две минуты поезд стоять будет.
Как дохлые, а!
Спасибо, Инга Васильевна, за кофеек.
Я ж говорю, две минуты стоим.
И так еле уговорила начальника
остановиться тут.
А ну-ка, давай быстрее!
Ну что, труженик ночной,
давай выходи быстрее.
Любезнейшая,
а как станция-то хоть называется?
А никак. Все станции называть —
названий не хватит.
Всё. Чао!
Команданте, что делать-то будем?
Вообще встречать должны. Сейчас наберу.
Здесь что-то связи нет.
А нас там высадили?
Мы куда едем? В монастырь?
В Топи.
Деревня так называется — Топи.
А монастырь в двух километрах от нее.
Видишь, там ларечек стоит?
Дойди по-братски, узнай,
может, там указатель есть?
Так точно, команданте.
Мудрая мысль.
Ларьки — они же
оплот цивилизации в России.
А это что такое?
Привет!
Москвичи?
За вами я.
— А-а, вы типа трансфер, да?
— Давай поросенка-то своего.
Так точно. А что?
Ничего. Просто там такой сайт красивый
у монастыря был.
Братишка, я про сайт не в курсе.
Я же водила просто.
У тебя тут все? Всех пригнал?
В смысле?
Раз, два, три, четыре, пять. Красава!
Перевыполнил план!
Ну что, по коням?
Это что такое?
Просто у них там групповые туры только,
видимо, по экономике не проходят.
Да ты не парься, я башляю.
Слушай, дядь, а это молодежь у вас
людей жрет, или пришельцы похищают?
А тебе-то что?
Всё равно — не поверишь.
Журналист я, мое дело — копать.
Копать…
Смотри, как бы самого не закопали.
Журналист… Это что ж,
к нам канал НТВ, что ли, приехал?
Да ну не, дядь, ну какой?
Зомбоящик уже никто давно не смотрит.
Это интернет-портал
расследований «Моська.ру».
— Знаешь такой?
— Теперь знаю.
— Ну вот.
— Пишете правду, да?
Ну пишем, да.
Никого не боитесь?
А кого бояться?
Вы что, подментованные, что ль?
Или еб...е?
— Смотри, Мудьюга.
— Мудьюга!
Дорога, мужик! Дорога!
Денис, ты живой?
Сейчас…
Все целы?
Офигеть…
А где водила?
А где я?
Что со мной?
 

2 серия

Ден, ты чего?
У тебя кровь.
— Что случилось?
— Всё нормально.
Нормально.
Голова закружилась, ударился просто.
Ну и какой план, команданте?
Нету плана.
А дворецкий-то твой где? Бросил нас.
Он такой же мой, как и твой.
Я его первый раз вижу.
— Может, он как раз за помощью пошел?
— Угу.
Ни фига себе!
Это откуда такой лайфхак?
Школа жизни.
У отца «опель» был.
А мой бухал в любой непонятной ситуации.
Может, подтолкнем?
Все.
Труба.
Совсем зарылась.
Тут только если трактором.
Мудаки и дороги.
Вы слышите?
— Ау! Эй!
— Стой!
Товарищи!
Что ж за дичь-то тут происходит?
Это ж приключенька.
Нирвану надо заслужить.
Джизус говорил, не пострадаешь –
не покайфуешь.
Ну, спасибо тебе, а то…
те-то меня вон уже сожрать готовы.
Да не обращай внимания.
Просто все жрать уже хотят.
Ничего личного.
Я смотрю, ты не теряешь боевого настроя.
А у меня этот трипчик вместо
свадебного путешествия.
И мне его ни одна сука не испортит.
Ты куда?
Проблемы решать, епта.
Молодец, епта.
Ну куда ж ты влезешь-то, милая.
Ну, остановись!
Ух ты, епта.
Мужик, ты извини, ну очень надо было.
Если что, я не такая. Выручишь?
Ну, а что же не выручить. Прыгай!
Ё-ё…
Как звать-то, красавица?
Екатерина, женщина
в тяжелой жизненной ситуации.
Ну, это мы поправим.
Что везешь?
Груз двести.
Е... твою мать…
Да они смирные.
Прошу…
Спасибочки.
Вуаля.
Здрасьте.
Здорово.
У нас тут траблы небольшие.
Нам бы машинку из песка вытащить.
А вы что, на ту сторону
собрались, что ли?
Ну да.
Ну, в монастырь этот ваш
Спас-Прогнание, который за Топями.
А-а.
А случилось-то что?
Здрасьте.
Здорово.
Грузовик навстречу выехал,
еле от лобового ушли.
Хорошо сели.
Сколько?
Тысчонки хватит?
А я вообще-то по любви хотел.
За деньги надежнее.
Ай…
Куда ж вы подевались-то, романтики?
Ну а что тут… жизнь-то есть вообще?
Вообще – не знаю, а у меня ништяк.
Катаюсь вот, бабулек собираю.
У них сейчас огороды.
Им говорят: внаклонку не работать,
а они упрямые.
Ну, вот у них сезон, и у меня сезон.
Это у вас в Москве нефть,
а у нас в России какой бизнес:
либо лес валить, либо людей закапывать.
Конечно, можно еще на комбинате шабашить.
Но я самое непыльное выбрал.
Я тоже.
Ну, по тебе-то видно.
В общем, как Топи проедете, через пару
километров и будет ваше Спас-Прогнание.
Дорога-то нормальная,
я ехал, если не размыло.
Смотрите, не тормозите,
а то на брюхо сядете.
Спасибо, Харитош.
— Ой, да ладно…
— Ты человечище!
Пока, красавица.
Вы девчонку-то берегите.
Она из вас всех одна
на живого человека похожа.
— Спасибо.
— Давай.
Эй, ты в порядке?
В порядке.
Давайте двинем, а?
Какой-то левый чувак.
Может, его давно уже волки съели.
Согласен.
Мы что, возьмем и просто бросим его тут?
Бл.., мы здесь уже полдня
торчим, сколько можно-то?
Вообще-то это его машина.
Да его, его, никто ж не претендует.
Просто до монастыря доедем, там хоть
связь ловит, созвонимся, объяснимся.
А если он раненый?
Пошел буксир искать и упал где-нибудь?
Кать, а что у нас драма-то сразу?
Я за то, чтобы ехать.
Я тут спать не хочу.
Ну да, есть хочется.
Слушайте, да местный он,
разберется как-нибудь.
Я предлагаю проголосовать.
Кто за то, чтобы ехать?
Если что, то это не по-человечески.
Ну, по-моему, тоже.
Ваше особое мнение учтено,
теперь нас ждет спа на святых источниках.
Йу-ху… Сви-сви-сви, фью-фью-фью…
Чего-то мы, по-моему,
куда-то не туда приехали.
Вообще, если что, похоже на засаду.
Вообще, если что, похоже на паранойю.
Ну, у кого какая жизнь была.
Ну, вы тут пока держите
оборону, а я в спа.
Я тут… Посторожу.
Ну и где тут ресепшн?
Ух ты!
Ключи, фонарики.
Во.
Держи.
Сонь?
Макс?
На букинге бронь делал на четверых.
Ну, еще молебен заказать хотел.
Читал, что вы тут чудеса творите.
Мы из Москвы.
Придурок!
Блин, бить-то зачем?
Чего ты, испугалась, что ль?
Блин, ну прости. Не хотел, извини.
Она тебе зачем?
Она тебе что сделала, а?
Молчишь…
Денис?
Ты чего?
Голова раскалывается…
У тебя мигрень, что ли?
Сейчас.
Надо обезболивающее и фенобарбитал сразу.
Быстрее поможет.
Все, скоро полегчает.
А ты чего мокрый весь?
Надо тебя высушить, а то тут
холодно, заболеешь к хренам.
О. Ес!
У моей мамы постоянно мигрени.
У меня тоже бывает.
У меня не мигрень,
опухоль.
Пиз...ц… Тебе сколько лет?
Тридцать.
Ну ладно, все хорошо будет,
ты справишься.
У меня были таблетки мои.
Я их где-то в поезде прое...л.
На, можешь мои взять.
У меня много еще.
Уютненький тут у нас номерочек такой.
Чего это у вас тут?
Резинку, что ли, искали?
Попросили, я б дал.
Для себя прибереги.
Ты чего?
Голову чего-то прихватило.
Да по ходу, не у тебя одного.
Ну чего?
Облом вышел. Сорри, гайз.
Да уж.
В интернете не написано
нигде, что он заброшен.
Сайт-то работающий.
Ладно, поехали уже.
Надо еще засветло успеть в эту Мудьюгу.
А где Соня?
Сонь, уезжаем.
Команданте, это чего?
Пф-ф, без понятия.
По звуку вообще ощущение,
что бензин на нуле.
Ну, вон же полный бак показывает.
Да не, вон сухая вся.
Точно бензин на нуле.
Поплавок, наверно, просто залип.
Ох...нская поездочка вырисовывается.
Какое-то место нехорошее.
Да, вымирает русская деревня.
Зато хоррор можно снимать.
Готовая декорация.
Здравствуйте.
Здравствуйте!
Чего?
Полный игнор.
О, дым из трубы.
А, ну, значит, какая-то жизнь теплится.
Пойдем, пойдем, пойдем.
Девчат, давайте, вы кто-нибудь постучите.
Здравствуйте.
О! Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Здрасьте.
Мы – москвичи, туристы,
у нас просто машина сломалась.
Не пустите нас переночевать?
Вам помочь?
Погодите здесь.
Пойду старого своего спрошу.
Заходите.
Разувайтесь.
Ну…
— Я возьму тыщу за ночь.
— Ага.
— Со всех.
— Отлично.
— Денчик, Денчик, Денчик...
— А?
— Денюжку…
— Сейчас.
А вы на сколько к нам?
Да нам бензину бы достать.
Ну, завтра походите, поспрашиваете,
сегодня вас уж никто,
кроме меня, не пустит.
Меня звать Анна Петровна.
Очень приятно, Анна Петровна.
Но можно баба Нюра.
Ну, красота!
Налетай.
А что вы хоть у нас забыли?
Мы хотели в вашем монастыре
пожить, а он закрыт.
Как закрыт?
Я вроде давеча ходила, отец Илья там был.
Другое дело пожить, он же один там.
А почто вам в монастырь-то?
У вас, что ли, кто-то умер?
Нет, нет, никто не умер.
Ну и слава богу.
А я баньку как раз протопила.
Ой-ой-ой-ой-ой.
Пошли.
Да что вы такие серьезные,
пойдем в баньку попаримся,
как эстонцы – все вместе.
Пойдем. Пойдем, Денчик.
Сонь, чего ты холод-то врубила?
Извини.
— Все в порядке?
— Угу.
Телом чист,
душой невинен.
Легкого пару.
Зачем вообще приехала?
Как-то все наперекосяк.
Но дома я точно больше
не могла оставаться.
— Ты сбежала, что ли?
— Угу.
Как в склепе жила, думала, задохнусь.
Ощущение такое было: вот если
я сейчас не сбегу, то все, это навсегда.
Это лечится.
Ты про крепостное право читала?
Ну, вот у нас плюс-минус так же.
Для девушек, конечно.
Ну, у тебя там братья, отец, все тебя
пасут, а выход только один – замуж.
Ты в нем как пионерка.
Сзади — пионерка, спереди – пенсионерка.
Да выбросить его никак не могу.
Зачем? Не выбрасывай, тебе идет.
Мне его парень подарил…
бывший.
У моего парня…
Ну чего, девчат, вы
решили уже, чей я сегодня?
Сижку дайте.
Пожалуйста.
Дерзкая.
А я еще в бане сегодня не была.
Ну, сходи, сходи.
А ты, Макс, иди, иди.
А трахаться кто будет?
Если любви нет, зачем тогда вообще все?
Просто сексом заниматься?
Я не понимаю.
Как без любви жить?
Без нее же ненастоящее все какое-то.
Понимаешь?
Ну если так вопрос ставить,
я, наверно, вообще никогда не любил.
А на самом деле круто здесь.
Изба взаправдашняя, огород, баня.
Прям русская народная сказка.
Слушай,
по поводу того, что ты в поезде видела,
это просто самооборона,
ты ничего не подумай.
Да я ничего и не подумала.
Ну, я же вижу, что ты нормальная.
Нормальная, ненормальная…
Я бабой быть не хочу.
Хочу быть просто человеком.
Ну, не знаю. Меня лично все устраивает.
Ну, еще бы.
Ты же отсюда в двадцать первый
век вернешься, а я — в девятнадцатый,
если вообще вернусь.
Кстати, а что ты начинала
про парня своего рассказывать?
Да неважно.
Ты идешь?
Не, я еще поваляюсь.
Ох…
Ага, за мной иди, сейчас.
Ну вот, здесь и устилайтесь.
На полу?
— Ну а где? Да.
— А, ну да.
А то старый у меня хворает.
— Слышал?
— Ага.
— И не колобродьте здесь ночью.
— Тишина.
А баба Нюра-то ничего.
А это чего такое?
Все время, ироды, отключают.
Во всей деревне разом.
Они наши Топи в нежилые записали.
Иногда забудутся – дадут, а потом опять.
На вот, эти подержи.
Давай-ка.
Спите спокойно.
Эй, москвичи, вставайте картошку есть.
Ну и горазды вы спать!
А где эта ваша-то,
которая с желтым платочком на шее?
Кать!
Катя!
Поищите, может, она гулять пошла.
Поищем, поищем.
Давайте только мы с Деном вдвоем
пойдем, вы пока дома посидите.
— Да, серьезно?
— Да.
Это потому что вы такие крутые
мужики, а мы такие тупые телки?
Слушай, давайте реально вы тут побудете,
а то еще не хватало, чтобы
с вами что-то случилось.
Так, значит, система нужна:
с начала деревни пойдем,
вот так, чтоб все по порядку.
О, смотри.
Дедуль, дедуль,
у нас тут подружка потерялась,
симпатичная такая, не видели?
Вы меня слышите, дедуль?
Да дедуля в ауте, пошли.
Катя! Кать!
Есть кто?
Неа, никого что-то.
Здравствуйте.
Бабуль!
Добрый день.
Это откуда?
Ден.
Бред какой-то.
Посмотри.
Бабуль, это что такое, а?
Это что?
Как легла, сразу такой сон навалился.
Надо было ее дождаться.
Но ведь если бы с ней что-нибудь
случилось, она бы закричала, да?
А у меня чувство, что живая
она, просто потерялась.
У нас тут легко заблудиться,
лес такой, его знать надо.
У меня Вениамин, пока не слег,
иной раз пойдет по грибы
и потеряется.
До вечера ходит, только к вечеру вернется.
Спасибо.
— Ну а ты?
— Нет, спасибо.
Земля тут кривая.
А что с ним?
Худо с ним, лежит, чудом держится.
Доктора столько не давали,
орел он у меня.
И всегда был орлом.
— Мы молодые-то оба красавцы были.
— Верю.
Погоди верить-то, я сейчас снимки покажу.
Слушай, я не хотел эту тему
при девчонках просто поднимать.
Что? Потекло уже?
— Какой потекло?
— Да шучу.
Да нет.
На железнодорожной станции,
помнишь, киоск весь в объявлениях:
пропал без вести,
ушел из дома и не вернулся.
— Ну…
— Тут что-то творится
в этих Топях твоих. Ты куда нас завез-то?
Слушай, откуда мне было это знать-то, а?
Я зашел в инет, нашел красивый
монастырь, нашел поезд, все.
Нет ее здесь, пошли дальше.
Что мы тут заседаем, а?
Не хочешь Катю пойти поискать?
Он в меня со школы влюбился.
Сказал: все, жить вместе будем.
Вот он какой.
Отовсюду к тебе вернусь.
Пожениться не успели, его вон
во флот призвали, вон он какой красавец.
Отец сказал: долго ждать,
другого получше найдем.
Я искать не хотела.
Оно меня само нашло: в райцентр поехала,
трое напали,
через силу меня…
Милиция искать не стала,
был там среди них сын чей-то.
Я об одном только думала,
чтоб Веня простил.
А он приехал, сразу предложение сделал.
Я в слезы. А он:
неважно,
говорит, неважно,
ты тут ни при чем, и прощать
тебя не за что. А их не прощу.
Ну женились.
А он их нашел,
двоих нашел
и порешил.
Десять лет ему дали.
Вот он бритый, видишь? Сказал: жди меня.
Я его еще десять лет ждала,
ждала его, всем отказывала.
А дети у вас есть?
Сын у нас.
Виталик.
Он, кстати, в вашей Москве живет.
Пейте, девочки, пейте, с травкой,
сама собирала, очень полезной.
Виталик, видишь, совсем маленький.
Вон побольше, смотри.
А почему вы к нему не переедете?
Да зовет он нас, зовет.
Ой, куда я от дома.
Здесь я все — хозяйка.
И Вене тут лучше.
Травка очень хорошая, она силы дает.
Давайте, давайте, вам сил надо
набираться. Пейте, мои хорошие.
И поп из церкви испарился.
И Катя теперь пропала, чуешь?
Да! Чую, чую я это все.
Валить отсюда надо.
As soon as possible.
И куда это ты газовать собрался?
Пропал человек, которого ты сюда завез.
Да я ж не завозил ее сюда,
она сама приехала.
Ну и что теперь – бросим ее
просто так и по х.., что с ней?
Ну нет, найдем ее и свалим.
Блин, ну, неужели тебе вообще
неинтересно, что тут творится-то?
Да ничего тут не творится, старик.
Здрасьте. Милиция. Пойдем заявим.
Ага. А что ты заявлять-то собрался?
Только бабки тянуть будет.
Моя милиция себя бережет.
Нет, ну, понятно, что лучше
вообще ничего не делать.
Пойдем, бензинчику заодно сольем. Пойдем.
А если хозяин его забрал?
О! Да тут, оказывается, жизнь есть.
А мы думали, как на Марсе.
Это что за новости?
Надеюсь, не оторвал?
Мы к вам, товарищ майор.
— Он капитан.
— Товарищ капитан.
Чего надо?
Принеси.
Да мы тут проездом. Ну…
В турне, так сказать. Из Москвы.
Представьтесь, пожалуйста?
Вам по уставу положено.
Козлов М.А. Так, что надо?
У нас… Человек пропал. Сегодня…
По горячим следам можно?
В общем, мы заявление хотели подать
и в розыск ее объявить, можно?
Она просто знакомая наша.
Давайте, валяйте.
Только на такой бумажке, чтобы помягче.
На туалетной, что ли? Вы о чем сейчас?
То, что по закону
раньше трех дней человек
пропавшим не считается.
Так что загорайте, ребятки,
а через три дня можете меня искать.
У меня здесь территория —
две тысячи квадратов всего, найдете.
— Ты оборзел, что ли, а, капитан?
— Сейчас, погоди, погоди…
Давайте-ка то же самое еще раз на
камеру повторите, товарищ капитан.
Станете звездой «Ютьюба».
Ты что, салажонок, учить
меня будешь, что ль?
Вернется твоя просто
знакомая еще сто раз.
Да? А если не вернется? У вас вон
тут люди пачками пропадают.
Твое какое дело?
Журналист я. Не мое это дело
и не твое, а государства.
Дак тут государство —
и есть я, понял, сука?
— Да?
— Да.
Все, все, все, ребятки, брейк.
Брейк. Товарищ капитан!
— А?
— Может, полюбовно порешаем, а?
Фуражку подай мне.
— Да чего он оборзел совсем!
— Договоримся полюбовно.
В общем, увидишь его — дай знать.
И поосторожней с ним.
Айда.
Вы заходите… Если что.
Анна Петровна,
почему вы спросили, не умер ли кто,
когда про монастырь говорили…
А этот монастырь местные за это и знают.
Тут мертвых отмаливают.
Как это отмаливают?
А у тебя кто умер?
Сестра умерла, родная, старшая.
Разбилась на мотоцикле.
Ох, ох, горе какое…
Тебе к отцу Илье нужно.
Давай, я тебя отведу?
Я не хочу.
Сходи, дурочка, сходи,
не спорь, он тебя научит.
Он научит тебя, как просить.
Я не хочу ничего просить.
Зачем тогда приехала?
Во-от.
А то я намекаю, намекаю.
Полиция, ребятки, это вам
не благотворительная организация.
Мне семью кормить надо…
Завтрак туриста?
— Не пью, товарищ капитан.
— А-а? М?
Не, спасибо.
Может, так сказать, за отдельную
плату бензинчику нам отольете?
А то, видите, подзастряли мы здесь.
А это, ребята, не сейчас.
У самого на донышке плещется.
Вот если только потом
из Мудьюги канистрой…
Дядя, а почему у вас
машина не перекрашена?
Организацию же переименовали?
На х..?
Суть-то та же.
Ну, тогда, может быть,
уже в розыск дать, нет?
Не. Это знаешь,
скольким еще дать придется?
Давалка отвалится.
Да не ссы,
мы тебе ее и без розыска найдем.
В лесу смотрели?
— Нет пока.
— Неа.
Вот.
А это первым делом надо.
Тут кроме леса и деваться-то некуда.
— У вас еще люди есть?
— Есть?
Есть.
Чего стоим? Поехали.
Катя!
Катя!
Ты-то что у нас забыла, барышня?
В Москве женихов мало?
В монастырь приехала,
место, говорят, у вас святое.
М-м. Святое...
Чудотворное вроде как.
А, ну, да.
Чудес-то у нас тут
всяких, хоть жопой ешь.
Мразь ментовская.
Да ладно.
Сука, ненавижу их, бл.., гиены.
Палец протяни, руку отцапают.
Да хорош тебе, мент
как мент. Она тебе как?
— Кто?
— Ну, девчонка эта.
Ну, сколько ей, пятнадцать?
Ну, нет, ты чего, шестнадцать точно есть.
Гумберта Гумбертыча включил?
Ты чего... завязывай.
Катя!
Слушай, у них там какие-то звуки
странные были за дверью, слышал?
— Мычал кто-то.
— Какие еще звуки? Забей, ты чего?
Ты видел, какие у нее плечики?
Невинность в ней такая прям,
свежесть какая-то.
Не то, что эти московские
телки прожженные.
Блин, со школьных дискачей
такого со мной не было.
Что это?
Ну, вот и нашли.
 

3 серия

Эль, это ж не она, да?
Эль, это не Катя, да?
Это что такое?
Бошки собачьи на первый взгляд.
Ну точно. У вас тут что,
в порядке вещей, что ль?
— И что ты хочешь услышать?
— Ну, это же…
Cобак кто-то убивает, головы им рубит.
Выходит, что так.
Да вообще для чего такое? Кому?
В душе не е...у.
Просто садист какой-то.
Ну, или просто какой-то юннат.
Просто если у вас тут люди
без вести теряются — и еще такое.
А у нас и не такое здесь
происходит, понял, пацан?
Да? Это ведь может быть маньяк:
вот сначала на собачках
тренировался, а потом вот это.
Не-e-e.
Версия про юнната мне больше нравится.
А мне тоже, что маньяк-то сразу?
Пошли отсюда.
Я не понял…
А ты за него, что ли, играешь?
Они же никогда не признаются, если маньяк.
На бытовуху, да, всё списывают…
Только бы маньяка не расследовать.
И тут к нам приехал товарищ Жеглов?
Ну, ты-то на жопе ровно сидишь
и заявление принимать не хочешь.
А ничего, что моя одна жопа
должна прикрывать
две тысячи квадратных километров, a?
У нас тут и без маньяков
люди справляются.
Послушайте, ну, пожалуйста,
вам что, сложно дело завести?
Девочка моя…
Ладно, сделаю.
Только в бумагах запишите,
что она раньше пропала.
Не вчера.
Мол, ждали установленного законом срока.
Лады?
Да, хорошо.
И валите отсюда сегодня же
от греха подальше.
— Ясно вам?
— Да, ясно-ясно.
Только чтоб свалить отсюда,
нам бензину надо.
Какое ясно? Да ничего не ясно, Денчик!
Ты чего?
Мы сейчас свалим, а он все замотает!
Там кто-то есть.
Стой!
Стоять!
Стой!
Макс!
Я стрелять буду.
Сука!
Эля!
Макс! Ты где?
Это что такое?
Эй, ребят!
Ребят, я тут.
Да чт…
Ребята, я здесь!
Слышишь?
Денчик!
Это Макс.
Макс!
Ребята! Эй!
Кажется, оттуда.
Что? Схавала?
Где Катя?
Какая еще Катя?
Что, сука, думаешь, не выстрелю, да?
Ребята! Э!
— Здорово!
— Ого.
Ты как?
— Ну, живой вроде.
— Эля где?
Там, дальше, за этим.
Давай за ней…
— А что я-то?
— Давай, давай.
На. Давай. Давай.
Хватай, хватай. Хватай давай.
Давай, держись за меня.
Давай, давай, давай, давай.
Давай, держись, держись.
— Аккуратней!
— Нет, нет, нет, нет.
— Прости, прости...
— Блин, да кто ее вырыл-то?
— Опять за старое, что ль?
— Прости!
Блин.
Ты кто такая?
Это Эля.
Я - Денис.
Здорово, мужики.
Здорово. Глянь, подкрепление.
Вшивенькое.
Слышь, ствол на землю положил быстро.
Я сказала, ствол на землю положил,
а мой друг подойдет и подберет.
Я ничего подбирать не буду.
Вам в круг так и так нельзя,
даже не думайте.
— Хана вам будет.
— Это кто сказал?
Это хозяин сказал.
Хозяин у нас тут у всех один.
Hу что, добегались, следопыты?
Может, закопать вас тут —
и дело с концом, а?
Что, совсем?
А сколько можно было б сразу
закрыть вопросов.
Капитан, ты что, больной?
Шутка.
Знаешь что, давай-ка без фамильярностей.
Какого хера у тебя тут происходит вообще
на твоей, бл...дь,
подведомственной территории?
В круг никому нельзя, кроме нас.
Запрет нарушишь — дня не протянешь.
Стой, стой, полегче, полегче, ты что?
В помидоры-то зачем?
Простите, ребятки, сейчас срочно надо.
За вами позже придем.
Да как так-то вообще? Куда?
Сорри, мужики.
Пушку убери.
Катю нашу видели?
Слышь, ствол убери.
Не знаем мы никакой Кати.
Сказано тебе, тут нельзя. Свежие, что ль?
Куришь?
А бошки собачьи чьи?
Они что, мешок его раздербанили?
Вникни, и головы разбросали.
Теперь точно хана.
Мешок-то хозяйский был,
не нужно было вам до него касаться.
Что за херня? Вы кто вообще такие?
Вольные мы.
По УДО вышли. Живем тут на поселении.
Все ровно, и бумаги есть.
Вы что, зэки, что ли?
Сказано тебе, вольные,
освободились сто лет как.
Чего же тогда в лесу-то торчите,
раз вольные?
Не в лесу,
а в круге.
А хозяин этот ваш — это Вельзевул?
Х... вы вообще тут забыли, городские?
Мы в монастырь приехали.
Это кто вас сюда привез?
Ну, я привез.
А х...й ты тогда такие вопросы
задаешь тупые?
Чего он мелет?
Понятия не имею.
Эй!
Kто стрелял?
Иди сюда. Сюда иди.
Нам надо валить отсюда,
пока нас этот не нашел.
Это еще почему?
Ты ему пушку свою как объяснять будешь?
В смысле у них тоже ствол есть.
Ты чего? Тебе зеркало, что ли, дать, а?
Его, думаешь, волнует, кто здесь прав,
кто виноват?
Ему принять кого проще, да бабла стрясти.
Валим отсюда.
Погоди.
Они ж точно что-то знают.
Да мы вернемся сюда еще.
Я точку в телефон забил.
Спасибо.
— Пока.
— Вы не против?
Давайте, давайте, щеглы, уе...вайте.
Пока.
Да уехала она, скорее всего, и
нам валить надо, пока не поздно.
Кто стрелял?
Зэки там какие-то, ружье у них.
Зэки?
Ну, да. Хибара у них там, двое.
Ты что, капитан, не в курсе, что ль?
А-а, это вольные. На учете у меня стоят.
Так это вы за ними, что ль, припустили?
Ну, да.
Слушайте, их надо допросить.
А сторожку их эту обыскать, срочно.
Сторожку обыскать…
Это еще на хер?
В смысле «на хер»?
Капитан, ты что, невменяемый, что ли?
Потому что Катя может быть у них.
Я вам говорю, они точно что-то знают.
Ладно, вы идите от греха,
я их сам допрошу.
Мало ли, зэки… вооруженные.
Давай, давай, давай, давай, идите.
Работает милиция.
У вас там еще друзья в зиндане сидят.
Займитесь пока.
Они еще про хозяина какого-то затирали.
Говорят, что здесь все его.
Затирали, растирали.
Разберемся.
Он слил нас.
А?
— Мент.
— Ага.
Не будет он никого допрашивать.
Слышишь?
Тебе чего, вообще на все плевать?
Нет, блин, я пойду посмотрю,
как он с ними разбирается.
Я тоже.
Куда тоже? У тебя волына в сумке.
К ребятам иди.
Хорь! Чучундра!
Вылазь!
Слышь, поговорить надо.
Да давай ты...
Спасибо.
В Ангарске, кстати, менты тоже маньяка
на бытовуху списывали.
А в Новосибе вообще маньяк
сам ментом оказался.
Говорю, досмотрел там все, ну.
Нет там вашей Кати.
Да они бы не решились нипочем.
Они же на учете, оба удошники,
я их вот так вота за яйки держу.
А с «хозяином» что за тема?
Спиваются, бедолаги, на свободе,
вот и несут пургу.
А ямы-то кто копает?
Хер его знает, кто копает.
Есть многое на свете, Буратино,
в которое нос лучше не совать.
А, ну, поехали тогда.
Э-э-э, ты что? Нам в деревню надо.
Да зачем вам в деревню?
Заявление принято.
Отстучу телеграмму в Онегу,
пришлют следователей.
И бензина вам не надо,
я вас сейчас мигом до станции доброшу.
— Дядь, машину останови.
— Не борзей.
Я точно остаюсь.
Пока не разберусь, что за херь
у вас тут происходит, никуда не поеду.
— Я тоже.
— Да что мы сделать-то можем, ребята?
Мне вообще в Москву уже надо, поехали.
— А чего ты? Зассал, что ль?
— В смысле, «зассал»?
В смысле: притащил нас сюда,
девчонка пропала, ты чего, ку-ку?
Тебе вообще, бл...дь,
что ль, по барабану?
Мне не по барабану.
— Останавливай, мы ее не бросим.
— Руку убрал от меня!
Я при исполнении.
А ты типа, я смотрю, так запарился
насчет нее, да, журналюга?
«Желтуху» учуял?
Все, хватит, пожалуйста.
Опаньки.
Это чья тут такая нарисовалась?
Мы на ней сюда добрались.
Ваша, что ль?
Нет, там водила был.
Он у Мудьюги сошел.
— Сюда спецом, значит, ехали?
— Ну да.
Сам сошел, а тачилово тебе,
значит, оставил, так выходит?
Выходит, так. Мы с ним договорились,
что сами доберемся, а он взял и…
И пропал.
Это что же получается:
еще один пропавший у нас,
так выходит, да?
Да, бл...дь, да!
Ладно…
Слышь!
Можете остаться.
Поищите еще свою.
А то мне одному реально
здесь не управиться.
Завтра вернусь.
Товарищ капитан!
Чего тебе?
Вы же до Мудьюги сейчас?
А что?
Да мне в Москву надо, может, подбросите?
Не,
не могу.
Надо народ опросить.
С ними пока побудь еще.
Сейчас. Ну.
Вопросики-то порешать можно ведь?
Деньги нужны?
Есть.
Хватит?
Мало?
Все берите.
Ты чего, парень, думаешь, что все
на свете за бабло купить можешь, да?
Мне бы вот еще своего найти.
Какого своего?
Коллега сгинул вместе с формой
и табельным оружием.
Это вам не благородная девица.
Поехал к бабке своей погостить,
и с концами.
Придется все-таки центр на уши ставить.
Ох, огребу я люлей.
Давай, давай.
Оставайся, мальчик, с нами,
будешь нашим королем.
Ну, что говорит?
Говорит, что у него самого
тут мент пропал.
Да ладно!
А я тебе говорил.
Тут у них адилово какое-то.
Маньяк работает.
Ну, ничего, ничего. Ты не бойся.
Мы их всех тут раком поставим, да?
Вот это я понимаю, нормальная работа.
Это тебе не
в чужом грязном белье копаться.
— А ты копался?
— А я не собираюсь.
Не для того мама ягодку растила.
А для чего?
Для нормальной работы.
Чувак.
Ты знаешь, что в твоей сфере
нормальной работы нет.
— Да?
— Ну, конечно.
Ты думаешь, я «Моську»
твою не читал, что ли?
А ты думаешь, что люди на журфак идут
для того, чтоб врать научиться
и жопу лизать?
Да нет, б...дь, мир хотят лучше сделать.
Это потом просто говно
на лопату налипает.
Экскьюз май инглиш.
Камон, чувак, ты ничего не сделаешь.
Моська… Ху...ська!
Это для «Медузы» спецреп,
а то и для «Первого», смотря, кто маньяк.
А, да ты ссышь просто.
Да не ссикай ты, чего ты, не бойся.
Ты чего? Если бояться,
мир же лучше не сделаешь?
Ты же вон с фэсэрами не зассал.
Вся страна, затаив дыхание, наблюдала,
как ты их на х... шлешь.
При чем тут это?
У каждого свой звездный час.
Вот при чем.
Девчата!
Вы это, идите домой.
А мне тут перетереть нужно кое с кем.
С кем?
Ну, там есть одна. Она пугливая просто.
Чужих боится.
А я вроде приручил.
Слышь, воды принеси, а?
А я тебя чаем напою.
А то самой тяжко воду таскать.
Ладно, хорошо, давайте я принесу.
Я поговорить хотел.
Ну, говори.
Поговорить или посмотреть?
Мы в лесу зэков встретили,
когда Катю искали.
Они говорят, что у вас есть тут кто-то…
хозяин какой-то.
Не знаешь, о ком они?
Просто, понимаешь, я в
крупном издании работаю
в Москве, репортером, ну, специализируюсь
как раз на таком — на громких делах.
Менты замалчивают, а я…
Молодец какой. Надо же.
Маньяк у вас тут, да?
А этот хрен в погонах
на тормозах все спускает.
Если боишься тут, может,
домой к тебе зайдем?
Не нужно тебе к нам домой, поверь.
Нужно, поверь,
очень нужно.
Ну, смотри, я предупредила.
Здравствуйте.
Извините!
Простите, простите, простите, извините.
Вы девушку не видели? Это ее платок.
Хороший какой.
Девушку?
Видела. Видела.
Правда? А где?
Вот как тебя вижу.
Когда-то я тебя видела давным-давно.
А где я тебя видела?
Извините, но мы не знакомы.
Точно.
Я тогда еще молодая была, лет сто назад.
Подругами были, помнишь?
Простите, пожалуйста, я спешу…
Ты-ты, ты не знаешь, где я живу?
Мне надо отсюда уехать, надо.
Можно платок обратно, а?
Э-э, не дам! Это мой платок!
Не дам, не отдам я тебе, гадина! Уйди!
Уйди! Это мой платок, гадина!
Мать!
Ну-ка хватит!
Убери это.
Убери, я сказала.
Голову поверни на меня.
На меня голову поверни.
Давай.
Еще одну.
Да господи, пей ты, а?
Ты молодец.
Ну, я тебя когда увидел,
подумал — девчонка.
А у тебя вон тут чего.
Ничего. Справляемся.
Матери хорошую пенсию платят,
надбавка от комбината двести процентов.
— От комбината?
— Ну да.
Oт Порожского комбината,
который вон там дымит.
Она там проработала десять лет,
пока там авария не случилась.
Производственная.
А после аварии вот так.
Что же они там производят,
на этом вашем комбинате?
Не знаю.
Поди вон у нее сам и спроси.
Это кто пришел?
Я, Анна Петровна.
Ах, Веня ты, Веня, что же ты
кроссворды-то все пораскидывал?
Здрасьте.
Ну что, нашли девчонку-то свою?
Будем искать, пока не найдем.
Ну...
Tогда тыщу еще давайте,
коль оставаться надумали.
И за стол хорошо бы накинуть по совести.
— Хватит?
— Голодные?
Сейчас картошку пожарю.
Потом в церкву собиралась сходить.
Я устал что-то.
Полежу пойду.
Арин.
Ну, ты же мелкая совсем.
Ну ты чего, реально собралась здесь
всю жизнь просидеть?
Тут же жуть!
Какая разница там, двести, не двести!
Ты вообще понимаешь, что такое Москва?
Да, я по телеку видела.
Клубы, бары,
там кинотеатры, рестораны,
шмотки всякие, магазины.
Ты чего,
трахнуть меня хочешь, да?
Да нe, ну это-то тут причем?
Слушай, дядь.
Ты можешь мне зубы даже не заговаривать.
Я тебе все равно не дам.
Ты что думал, ты сюда прискакал,
порасследовал здесь что-то,
полевой романчик закрутил,
поручик Ржевский, блин,
и обратно?
Да, мы тут с мамкой живем в этом самом —
и ничего, привыкли, знаешь.
Так что ты меня сказками красивыми
про свою Москву не возьмешь.
Седлай коня — и чао.
Сало ешь.
Ну да…
Не кисло ты телика насмотрелась.
Ну а чего про хозяина-то, расскажешь?
Так эта вся белиберда и
комплименты были только для того,
чтобы разнюхать здесь что-то, да?
Да нет.
Ты мне…
Ты мне очень…
Понравилась.
Нравишься.
Даже несмотря на…
Наоборот даже еще.
Скоро стемнеет.
Мы тут все рано ложимся.
Мало ли кто ночью ходит.
Мать!
Ну-ка, брось мне это.
Хватит, брось.
Брось, сказала.
Поднимись, нормально встань и иди спать.
В комнату иди.
Шевелись.
Иди домой.
И не лезь в это.
Тебе тут ничего не выгорит,
только нарвешься.
Ты же завтра здесь будешь? Я…
можно еще зайду?
Я-то всегда буду.
Ну, значит, можно?
Приму это за «да».
Ну что, будить, что ль, его?
Он ведь так весь ужин проспит.
Давайте я попробую потихоньку.
Да ладно, пусть поспит парень.
Умаялся, видно.
О, проснулся.
Давай к нам, храпун.
У нас тут есть еще.
Давай, парень, на мое место.
Я уже поел.
Я думал, вы умерли.
Во как.
А я думал, ты умер.
Не, я-то живой.
Да иди ты.
В смысле?
Ты ведь не просто так сюда попал.
Так, ну, допустим.
Попали мы в аварию,
исчез водитель,
а мы все целы.
Оно или так, или наоборот.
Мне кажется, наоборот.
Сонь.
Соня!
Tы чего мертвякам подыгрываешь, а?
Он же мертвый.
Я могилу его видел на
кладбище только что.
Даже сфоткал.
И где мы сейчас?
В посмертии.
Что за посмертие?
Ну, это как передержка
или как СИЗО,
понятно я объясняю?
Непонятно.
Это ничего.
Это сразу-то никто не понимает.
Чего я вас слушаю вообще?
Бред какой-то несете.
Посмертие какое-то.
А вообще,
времени нет,
мне домой надо, в Москву,
дела там доделать, срочные.
Мама меня ждет.
Так для этого-то посмертие и нужно,
чтобы ты понял
как следует, что помер уже.
А то помрут — и не понимают.
Все суетятся, суетятся.
Какие-то свои дела закончить хотят.
А ты, парень, поостынь,
некуда больше спешить.
Слушай, мужик, я живой.
Я все чувствую.
Голова у меня трещит, понимаешь?
Так отрезанные ноги, знаешь, как болят?
Денис, ты не злись
и не бойся.
Это хорошо, что ты нас сюда привез.
Ты что, по мертвым не скучаешь?
Соня, ты чего?
Я к живым хочу.
Платочка-то, поди, нет у тебя?
На.
Держи.
Прости, Господи, рабе твоей Анне
великое прегрешение…
Баб Нюр, давайте вернемся.
Там ребята нас будут искать.
Дотемна вернемся.
Зачем я вообще согласилась идти?
Согласилась ведь.
Столько ехала, а тут ведь
всего-то делов-то — вернуться.
Ну не было его. Разминулись вы.
Тем более надо вернуться.
Баб Нюр, ну что я ему скажу?
Скажешь, с чем приехала.
Про сестру. То, что на душе тяжко.
Не смогла договорить, не успела.
То, что на похороны не пошла.
И что Он мне даст?
Но Он же сам ее забрал!
— Ну, зачем ты так?
— Он за что забрал?
Ну, вы мне объясните, за что? За что?
Она просто жить хотела, любить хотела,
нормально существовать
как обычная девчонка.
А не в этой вашей духоте.
— Ну, пойдем-ка. Ну, что ты упираешься?
— Да баб Нюр, ну хватит.
Я сказала, не пойду. Там нет никого.
Там вообще нет никого. Если бы Он
был, Он бы так не поступил никогда!
Да что ж ты вредная-то какая девка!
Поклонись, попроси.
Я своего отмолила, и ты свою отмолишь.
Сказала, не пойду!
А где все?
Все в порядке?
Не знаю.
Я только проснулся.
Нормально так ты дрыхнешь.
А ты где был?
Да тут, на районе.
Куда они делись-то?
Я не знаю.
Я пришел, их не было уже.
Потом меня как будто бы срубило,
будто в обморок упал.
Это все может показаться странным.
Прикинь, что мне приснилось.
Короче, вот этот старик,
ну, типа, он и все по-настоящему.
Он сидит, стол,
мы едим,
и он говорит, что вы типа умерли все.
Вся наша компашка.
Лабудень,
но стремно, согласен.
Я вот и подумал, может,
тогда с лесовозом...
Что?
Мы реально разбились?
Как тебя зовут?
— Софья.
— А сестру как?
Какая разница?
За кого просить?
Не надо ничего просить.
Гордыня — смертный грех.
А у вас все грех.
И то, и это.
Шагу не сделаешь, чтобы не согрешить.
А что?
Бог с дьяволом бытовухой не брезгуют.
Почитай-ка Ветхий Завет.
Особенно первые главы.
Kозы, овцы какие-то, семейные дрязги.
Одна бытовуха и есть.
Это Бог с дьяволом человечьими
душами в шашки режутся.
Ну а если Он у вас за такое
наказывает…
За то, что просто до брака.
А у них настоящая любовь была!
A не какое-то, простите меня, бл...ство!
Что случилось?
Разбилась. На мотоцикле.
Нет.
Он не так наказывает.
Старик сказал, что люди
не сразу привыкают к тому, что умерли.
А...
Tак, может, и нет никакого старика.
Бабуська просто ку-ку,
похоронила и скучает.
Мало таких бабусек в русских деревнях?
Мы же его не видели даже ни разу.
Но слышали же.
Ну так он же там в комнате обитает,
пойдем, проверим, что стоит.
Пойдем.
Можно к вам?
Прошу тебя, Господи,
за усопшую рабу твоея Елизавету.
Можешь тут сказать.
Что сказать?
То, что не успела сказать сестре.
Я просто проститься не успела.
Ну вот.
Прости меня.
Прости меня за то,
что одну тебя с ним оставила.
Лиза?
 

4 серия

Что тебе там сказали?
Не операбелен я, химия не поможет.
Слушай, у тебя во френдах чел есть.
Титов Денис.
Ехать куда-то собрался. В монастырь.
А я хочу выпить за Дениса.
За то, что он нас всех вытащил.
Виват!
А где эта ваша-то…
с желтым платочком на шее?
У нас тут легко заблудиться. Лес такой…
Мне б вот еще своего найти.
Коллега сгинул вместе с формой
и табельным оружием.
Тут что-то творится в этих Топях твоих.
Это что такое?
Бошки собачьи на первый взгляд.
В круг никому нельзя, кроме нас.
Запрет нарушишь — дня не протянешь.
Это кто сказал?
Это хозяин сказал.
Вы девушку не видели? Это ее платок.
Подругами были, помнишь?
А у тебя кто умер?
Сестра умерла… Разбилась на мотоцикле.
Попроси. Я своего отмолила.
Лиза…
«Я ушла с Анной Петровной до монастыря.
Будем дотемна. Соня».
А Эля?
Не с ними, выходит?
Фак.
Что делать?
Без понятия.
Слушай, давай до монастыря дойдем.
Ну, Соня там с этой старухой двинутой.
Она тоже по-любому в курсе того,
ну, чего тут.
Так вот.
Мы их найдем, а потом с Элей разберемся.
Да?
Два.
Такое впечатление,
что тут вообще все в курсе.
Лиза…
Ох, голова кружится.
Это что?
Это…
Что ты ноешь?
Это что? Церковь какая-то?
Это монастырь чудотворный.
Вы меня с отцом в монастырь притащили?
Почему ты всё время заодно с этими еб...тами.
Отец тоже тут?
Нет, нет, его тут нет.
Почему я ничего не помню?
Лиз, ты ушла от нас два года назад.
Потому что с вами невозможно.
А где Тёма?
Тёма? Тёмы нет.
Лиз, мы очень волновались.
Там врачи не знали, что делать.
Какие врачи? Чего ты несешь?
А где мой телефон?
Я не знаю.
Блин.
Вообще ничего не помню.
Меня обкололи чем-то, да?
Чего вы со мной сделали?
Я просто попросила…
Ненавижу тебя, слабачка безвольная.
Где тут выход? Сюда?
Чего тебе надо?
Ну?
Что? Говори.
Ненавижу тебя!
Ты — идеальный раб. Пошла вон!
Б...дь, что ж за дыра-то за такая, а?
Я вообще понять не могу,
как они все живут-то в таком дерьмище?
Как живут… Так и живут.
В таких дырах самое интересное-то
и происходит, самый треш.
В Москве что: хипстер у хипстера
идею смузи-бара украл.
Всё, вся криминальная хроника,
а тут есть где журналисту разгуляться.
Я вот всё про ангарского маньяка думаю.
Там жертв то ли семьдесят,
то ли восемьдесят.
И до последнего признаваться не хотели.
Да у них этот маньяк, небось,
даже на статистику не влиял.
Крошит людей и крошит — всем по х...
Ангарск — это где вообще?
Тоже жопень какая-то, да?
В натуре, посмертие.
Ангарск — это где Иркутск. Жопень.
Ну, да, жизнь же только
на Бульварном кольце.
Не только.
А, ну да, еще на Бали.
Чувак, так полстраны живет, если что.
Это твоя жизнь — не жизнь,
а послеобеденный сон
маленькой изнеженной принцесски.
Welcome to reality.
В жопу такое реалити.
А людей устраивает.
Арина с матерью живет
на пенсию с надбавкой.
И ничего: никуда не собирается,
ни в какую Москву.
Какая еще Арина?
Ну, девчонка та.
Какая девчонка?
Ну, которая в том доме.
Я ее сейчас опрашивал для расследования.
Лолитка твоя местная, что ль?
Да пошел ты на хер.
Никакая она не Лолитка.
Она, между прочим,
в одиночку мать-инвалида тянет.
Ну, ты мать тоже трахни.
Гумберт Гумберт с мамки начинал.
Хорош!
Да ты сам хорош!
Чего ты нервничаешь-то, а?
Я не нервничаю.
Доктор, I see dead people.
(Я вижу мертвых людей).
Вот ты еб...лся.
Да ты сам еб...лся.
Тебе чего, присунуть, что ль, некому?
Катьки тебе не хватило,
да, журналист, сука, расследователь?
Непорочность, бл...дь, чистота.
Да твоя Аришка, небось,
еб...ся, как кошка, с шестого класса.
Хлебало завали!
Я тебе сейчас башню снесу.
Да? Давай.
Ого, давай. Давай. Давай.
Журналист. О, бл...дь. Расследователь.
Иди, расследуй. Чего ты не идешь-то?
О, б... Я смотрю,
ты в Голливуд собрался. Да?
Да пошел ты на хер.
Чего ты?
Думаешь, я вас не знаю всех, что ль, а?
Думаешь, я в «Коммерс» не заносил,
когда мне статья нужна,
или в «Ведомости»?
А «Моська» твоя и подавно.
Журналист, бл... Иди говна пожуй. Понял?
Слушай, а ты ссыкло-то все-таки. Да?
Значит, есть какая-то херня, да,
в этой твоей истории?
Твой-то бэкдор еще не ломанули,
а, мистер Труток?
Да пошел ты, бл...дь.
Еще раз ты что-нибудь про Арину
скажешь, я тебе реально секану, услышал?
Слышал, слышал. Слышал.
Сонь!
Что случилось?
Она…
Она…
Она там…
Она там…
Лежит…
Оставьте ее в покое.
Она там…
Отмолила.
Это не я…
Ей надо сил набраться.
Это не я…
Она, почитай, с того света вернулась.
Дай ей там побыть, в храме.
Во двор нельзя на машине.
Так ведь это.
Богу богово, а кесарю кесарево.
Знаете ведь?
А где остальные? Вы все здесь?
Остальные в деревне.
— А подруга не нашлась?
— Нет.
И снова здравствуйте.
Где, кстати, вы были, батюшка?
Отлучались?
Тут люди вас искали.
Потеряли.
Да куда ж я отлучусь?
Да вот и я так думаю.
Вы ж как мы:
всегда на службе, всегда на посту.
Какие люди спрашивали?
Да вот эти вот.
Ну и там еще в деревне.
Говорят, за чудом приехали.
Вы их чудом-то обеспечили, а?
Да тебе-то что? Ты ж неверующий.
Я только так. Я не совсем уж.
Я только в бога не верующий.
Давайте, дамочки,
подкину вас до деревни, что ль.
А то одним как-то чапать по темени
не комильфо. Прыгайте.
Оставь, не ходи туда.
Всё хорошо с ней будет.
Отец Илья приглядит.
А ну, фу!
Что б вы без меня делали, бабоньки.
Да еще и в ночь поперлись?
Ладно, эти городские.
Ну, ты-то, Анна Петровна?
Господь убережет.
А...
Ну, если только так.
Но только вы уж давайте
молитесь покрепче, православные.
Вон, ихнюю подружку вон что-то не уберег.
Красиво даже.
Адова кузня.
Вот ты! Хороша, а!
Сама же на их доплаты живешь,
а всё туда же.
Адова кузня…
Да народ друг дружку давно б пережрал
с голодухи, если б не эта адова кузня.
Кто здесь?
Что значит «нету»?
Я проснулся, не было никого.
Я под таблетками своими, прибило меня.
Она просто тут гуляла по улице.
Да, Катя тоже просто в баньку пошла.
Бред какой-то.
Давайте, значит, еще раз дома прочешем.
Чтоб сегодня никто у меня
на улицу не высовывался, ясно?
И вообще заканчивайте
свою самодеятельность.
Да? И что, просто дома сидеть, что ли?
Так, ну-ка…
Значит, я был сегодня в центре.
Еле доехал.
Поговорил с начальством,
запросил подкрепление.
Завтра-послезавтра будут.
А вас первым же поездом.
Канистру вам привез, девяносто второго.
С вас пять тысяч рублей за нее.
Я сказал, я никуда.
— Я тоже.
— Если еще и Эля…
Опять двадцать пять, японский городовой.
Представьтесь, пожалуйста,
товарищ полицейский.
— Да пошел ты.
— Давай, давай.
Сейчас только сеть он у меня поймает,
тут же твоя башка с плеч полетит.
Давай сейчас в Москву
видос бомбану на «Моську».
У нас жареное любят.
Я сказал, без самодеятельности.
Убралась в спальню.
Ты слышишь меня, нет?
Я сказала, убралась в спальню быстро!
Вставай!
Давай!
Привет.
Пустишь?
У нас еще одна девчонка пропала — Эля.
Если ты знаешь что-то, ты ведь знаешь!
Куда ты пошла?
Твоя?
Что моя?
Твоя девчонка?
Нет. Там моих нет девчонок.
Какая разница?
Два человека за сутки исчезли.
Это маньяк, да?
Это ты маньяк.
Вы зачем сюда приехали вообще, а?
Бери тех, кто остался, и уезжай.
Почему ты не хочешь говорить?
Ты всё равно тут ничего не поменяешь.
Это что это?
Губы, что ль, в помаде?
Уезжай, правда. Уезжай.
Послушай, подожди, подожди, Арин.
Ты не знаешь. Я могу. Я — имя в Москве.
У меня связи, у меня специальность —
журналистское расследование.
Меня там все знают.
Я тебе клянусь, если это дело раскрутить.
Давай, хочешь, мы с тобой сейчас
интервью сделаем.
Нет!
Я не хочу.
Ты боишься.
Знаешь, кто это, да?
Ты уедешь, а я останусь.
Так я могу тебя с собой забрать, хочешь?
Хочешь, я тебя с собой заберу в Москву?
Там тебя никто не найдет.
Поехали со мной.
Нет, ты врешь мне.
Я тебе говорю, я хочу тебя забрать.
А мать?
Я не уеду, я ее не брошу.
Так мы ее с собой, мать возьмем.
Не-не-не-не-не.
Я знаю, что будет.
Ты меня трахнешь,
тебе станет неинтересно.
Не-ет.
А я останусь одна с
матерью-инвалидом на руках.
— Да нет же.
— В твоей сраной Москве.
Наш дом тут.
Матери комбинат тройную пенсию платит.
А там?
Кто нас будет содержать?
Журналист?
Ладно.
Веня, хватит тебе уже ворочаться.
С постели меня скинешь.
Сонь.
Ты чего не спишь?
Я не могу.
Как она вела себя там?
— Кто?
— Бабка.
Нормально. А что?
Я могилу ее мужа нашел на кладбище.
Она одна там сидит в комнате,
он умер давно.
— Когда?
— В 2017-м.
Она там сама с собой разговаривает.
И с попугаем.
— С попугаем?
— Да, Соня, с попугаем.
С попугаем, понимаешь?
Он в клетке у нее сидит и кашляет.
Чего ты ржешь-то? Ты ж нормальная.
Давай уедем отсюда быстрей.
Этот хочет расследовать,
пусть расследует. Давай уедем, а?
— Не, нет.
— Почему?
Тут место особенное.
Да что за бред-то?
Ты сам хотел сюда приехать,
в монастырь хотел, чтоб попросить.
Кого просить? О чем просить, Соня?
Нет никого в монастыре, священника нет.
Есть, он сегодня там был.
Ты с ним разговаривала?
Угу.
Ты чего?
У меня болезнь.
Pак у меня.
Боли дикие.
Tаблеток осталось совсем ничего,
на пару дней в лучшем случае.
Тебе к нему надо.
K нему надо…
— К кому?
— К отцу Илье.
— Нет, ты что. Нет.
— Да.
Давай пойдем завтра, пожалуйста.
Давай пойдем…
Отстань от меня, отстань!
Я должен уехать, пойми.
Я не могу здесь больше оставаться.
Где Катя?
Говори, говори, мне нравится твой голос.
Что ты с ней сделал?
А вот мне интересно,
как вы меня всё-таки нашли, а?
По Катиному платку.
Где она?
Ну, по платку, так по платку.
На колени!
Руки назад.
Руки!
Пожалуйста, не надо.
Я прошу: не надо.
Пожалуйста, я прошу: не надо.
Ну, пожалуйста, нет. Не надо.
Нет, пожалуйста. Ну, я прошу вас.
Очень, очень прошу, не надо. Нет, нет!
Женщина, вам помочь?
Поесть бы чего.
Покушать бы, хоть бы кусочек.
Вот.
От нашего стола вашему.
Забыл.
Забыл меня совсем, да?
Не помнишь, не помнишь.
Ты чего, бабусь? Ты обозналась.
Ты меня, наверно, с внуком своим спутала.
Ты взял бы меня? Женился бы на мне?
— Женился бы, а?
— Так, женщина. Хватит.
Он меня бросил.
И ты меня хочешь бросить.
Да вы чего? Вон, вон, там!
— Вон…
— Что?
Там дом ваш.
И супруг там ваш, благоверный,
ждет вас вон там за заборчиком.
Правда?
Правда?
Правда-правда.
Сорок пять.
«Приманка лжи поймала карпа правды;
Так мы, кто умудрен и дальновиден,
Путем крюков и косвенных приемов,
Обходами находим нужный ход».
Да чтоб меня.
Дорогу развезло: не проехать
ни туда, ни сюда.
Так что наслаждайся, тут еще посидишь.
И я вместе с вами.
Ну, товарищ капитан,
я-то сидеть точно не собираюсь.
Господи.
День распланирован.
За ночь мозги прочистились.
— О как!
— Вот так.
И куда ты собрался?
В лес. К зэкам этим.
Хочу сам с ними потрещать.
Я не пойду никуда.
Да это и ежу понятно,
мог бы даже не говорить.
Точку дай посмотреть, куда идти.
Давай.
Слышь, с тобой поеду.
Одевайся только теплее,
у нас тут аномалия.
Ну, а что?
Кому надо, чтоб они его там грохнули.
Не, ребятки, давайте я хоть вас живыми
на поезд посажу.
Тут сидите.
С этими разберемся,
по избам потом пойдем.
Опять девок ваших пропащих будем искать.
Надо же что-то делать реально.
Реально, б...дь.
Соня…
Да, Анна Петровна.
Сделай доброе: сходи к батюшке в церкву.
Я там еды приготовила,
на столе в корзинке.
А вы не пойдете?
Спину прихватило, отлежуся малек.
Денис, ты должен со мной пойти.
Зачем?
Он же сказал, дома сидеть.
Кто сказал?
Мусорок.
Сказал не выходить никуда.
Слушай, а если всё это есть?
Ну, на самом деле.
Что?
Бог.
Ты о чем вообще?
Забей.
Тебе надо со мной пойти.
Давай одевайся и пойдем.
— Зачем?
— Тебе там помогут.
С болезнью твоей.
Я всю ночь об этом думала.
Я не пойду никуда.
И тебя не отпущу.
— Денис, я должна идти.
— Иди сюда. Давай полежим лучше.
Меня баба Нюра попросила.
Не хочешь, не иди.
Соня!
Сонь!
Сонь!
Подожди.
Я с тобой.
Ну, чего ты дуешься?
Я не дуюсь.
Ты чего… серьезно?
Дым отечества?
Он, родимый.
Как вы тут этим дышите?
Вот так вот и дышим.
Полтинник прошкандыбал — уже хорошо.
Вон у хозяйки вашей муж раком помер.
Полтинник…
Жесть какая-то.
Это Мишка мой.
Он сейчас не так выглядит…
Лысый.
С лейкемией лежит.
Восемь лет человеку. Понимаешь?
Такая, б.., у нас экология.
А сколько его держать
на этом свете стоит, знаешь?
У нас медицина только
для здорового человека бесплатная.
На рак Россия не рассчитана.
На что ты вообще надеялась, милая?
Что я тут в огороде копаюсь?
Думала, меня в затылок с трех метров
положить, а?
Да нет, нет. Что вы такое говорите?
Я вам клянусь, нет. Не надо, пожалуйста.
Надо, надо.
Командир сказал «надо», значит надо.
Пожалуйста, поверьте мне, я…
Я ничего не хотела.
Я вас сразу по запаху узнаю.
Вы пахнете не так, как люди.
Слишком сладко,
слишком душно.
Зверем, да?
Или смерть?
Чем, а?
Ты родилась с этим, с этим живешь.
Ты ничего не чувствуешь, а я чувствую.
Я вам клянусь, я убегала
от своего жениха.
Я оказалась здесь абсолютно случайно…
— Случайно…
— Абсолютно случайно.
Ты моя хорошая.
А ведь ты из этих…
Из каких «из этих»?
— Из этих…
— Вы о чем? Я же…
Я же вам говорю: я приехала из Москвы.
Я москвичка. Вот и все.
Чего, прямо из самой Москвы?
— Из столицы?
— Да…
Ну, а что же ты сразу-то не сказала, а?
— Я не знаю…
— Москвичка, да?
Да. Да, из Москвы.
А чего ты сразу-то не сказала, а?
Да я не знаю...
Слушайте, отпустите меня, пожалуйста.
Я же вам правда ничего не сделала, ну?
Не сделала, потому что не смогла.
А смогла бы…
На войне как на войне.
Боже, на какой войне? Да что вы несете?
А это что?
Это тебе не пукалка какая-нибудь.
Из этого, бл...дь, людей убивают.
Ума вам не хватает, вот в чем беда.
Хитрости много,
а ума нет.
Отец Илья.
Отец Илья, это Соня.
Да нет его там.
Ну, дверь-то изнутри закрыта.
Может, ласты склеил.
Но мы тут все вместе были
с Анной Петровной.
Гарью, чуешь, пахнет?
Бумагой жженой.
Ден, с этим не шутят. Я не полоумная.
Ну, это правда всё было.
Господи…
Зачем я ввязался во все это?
Каким же надо быть придурком, чтоб…
Fine, whatever.
Пойдем поищем.
Отец Илья!
Батюшка! Ау!
Он правда тут был. У бабы Нюры спроси.
Да.
Еще лучше у попугая.
Падре!
Я тебе не вру.
Ну, хочешь, я на твоем Трутоке поклянусь.
Ну, в церкви, наверное.
Пойдем со мной, мне одной страшно.
Мне тоже страшно.
Ну, и чего тут?
Лиза…
Вернулась?
Ты же ее…
Ты же ее видишь, да?
Вижу.
Привет.
Денис fucking Титов.
Это Лиза — сестра моя родная.
Как она здесь?
В аварию попала несколько дней назад.
Вот.
Мы ее чудом спасли, отмолили.
Да врёт она всё —
«в аварию, отмолили».
На мне ни царапины.
Вообще, где синяки, переломы?
Ничего нет!
Я тебе поесть принесла, хочешь?
Сонь…
Я не курю.
Дорогу вроде размыло.
Огурчики просто еб...
Угощайся.
Или ты тоже святым духом питаешься?
Сонь,
это что, реально твоя сестра?
К сожалению.
А так и не скажешь, да?
Она у нас задротик воцерковленный,
а меня бес попутал.
Пойду водички принесу.
Пойдем со мной?
Секретики…
Пойдем.
Поклянись, что не скажешь ей.
Чего не скажу?
Поклянись, пожалуйста.
Окей, клянусь.
Она умерла.
Лиза погибла…
в прошлую пятницу.
А как она тут тогда?
Я просто помолилась.
И Господь мне ее вернул.
Да ладно.
То есть она типа воскресла, да?
Угу.
Ты ж ее видел.
Я очень боялась, что ты ее не увидишь.
И думала, у меня это всё…
помутнение.
Я ее видел.
И что ты будешь делать?
Она слабая еще.
Но когда окрепнет…
Господи, Денис, ты понимаешь, что это?
Ну, это вообще необъяснимо…
Никак!
Просто чудо.
— Понимаю…
— Ты понимаешь?!
Что теперь если она… воскресла…
То ты тоже можешь попросить исцелиться.
У кого попросить?
У него попросить, у Господа.
Я ни одной молитвы не знаю.
— Ты крещеный?
— Да.
Мать говорит, что крестила в детстве.
Вот. Богу представлен, он тебя знает.
Ты иди в церковь, просто попроси…
Чего-то неохота.
Ничего. Он милостив.
Не хочу я ничего клянчить.
«Он меня знает…»,
а я-то его в глаза не видел.
Это уже гордыня.
— Ты же сам ее видел.
— Видел…
Видел. Ты надеешься, значит,
хочешь поверить.
Давай таблетки.
Давай, давай.
На.
Чего это он?
Ему тоже попросить надо.
Вы можете помолчать, пожалуйста?
Не смотрите на меня, так не могу.
Чего ты у кого просить собрался?
У Бога?
Бог умер.
Ты же вроде вменяемый.
Беги, Денис, от моей сестрицы,
пока не поздно.
Ты можешь помолчать, пожалуйста?
А ты что — организовала тут секту?
Заманиваешь людей и промываешь им мозги?
Какая же ты…
Глупая.
А-а, б...дь, как же больно! Голова моя!
Моя голова!
Бл...дь, как же больно.
Таблетки!
Где мои таблетки?
Соня!
Мне таблетки.
Денис, не сдавайся, пожалуйста,
не сдавайся…
Отдай!
Отче наш, иже еси на небесех…
Прибыли, ваше превосходительство.
Погоди…
Тут у них типа забора.
Уважим.
Все-таки люди трудной судьбы.
При оружии.
Позовем.
Эй, люди! Вы там?
Здорово!
Ну и погодка, а?
Чего надо?
«Чего надо…». А напарник твой где?
Схарчил, что ль?
Шутите, гражданин начальник.
Вот, Чучундра, посмотри,
кого я тебе привел.
Это журналист. Из Москвы.
Делает репортаж
о маньяке, который тут орудует.
Поможешь ему?
Маньяк?
Ну, ты ж говорил о ком-то,
кто всю округу в страхе держит.
О «хозяине»?
Нет у нас тут никаких маньяков.
Да? А головы собакам кто рубит?
А это рыбаки.
Какие еще рыбаки?
Где же рыбаки, а где головы собачьи?
А они на опарыша ловят.
Вот в них опарышей и разводят.
Это даже я не знал.
Как говорится, хозяйке на заметку.
Что ты порешь вообще?
Так нет никакого такого хозяина, да?
Вообще не догоняю, о чем ты, корешок.
Ай, бл...
Вы что творите? Слы…
Вам же за это бошки поотрывают!
Ты что делаешь, урод?
Так нет никакого маньяка, да?
Ну, вот сами теперь и проверите, бакланы.
Нам по хер. Мы по правилам живем.
Ты ж сам его ссышь. Это не маньяк, да?
Это у вас Кущевка тут какая-то, что ли?
Какая Кущевка?
Ты дебил, что ли, а?
Сами тут рулите.
Не хер еще на вас время тратить,
гондоны одноразовые.
Все, все, все. Поговорил — и харэ.
Поехали, поехали.
Давай.
Куда ты? А ну, стоять!
А ну, быстро вышел отсюда!
Ты что, совсем страх потерял,
мурло московское?
Можно б было по-мокрому,
вскрыл бы тебя на раз-два.
Ничего.
Хозяин сам вскроет. Не хер и руки марать.
Ага. Значит, есть все-таки хозяин, да?
Кто?
Чего его наш ментяра так ссыт?
Да потому что голова
на плечах есть, ё-мана.
Лиза…
Ты можешь мне правду сказать?
Хотя бы где мы, территориально.
Где-то в Архангельской области.
И как вы меня сюда притаранили?
На машине привезли.
А отец где?
Где-то тут сидит, подслушивает, да?
Какие-то камеры скрытые
вы тут установили?
Лиза…
Лиза…
Я ж тебе сказала, что его здесь нет.
Ты мне никогда не веришь.
Потому что ты врушка.
И я знаю нашего отца еб...того.
Чудотворный монастырь, да?
Бред какой-то!
Лиза…
Лиза!
Лизонька…
Лиза…
Лиза…
Мужики.
Вы тут на своей теме, я на своей.
У нас две девчонки пропало.
Просто сквозь землю.
Ну, вы же нормальные, я вижу.
А мент нам палки в колеса ставит.
А это не та черномазенькая пропала,
которая на нас волыной тыкала?
Короткая стрижка.
Да, она тоже. Что за волына?
Мы ж предупреждали ее — насчет круга.
Чтоб не совалась.
Видать, хозяин забрал.
Да какой хозяин-то, вашу мать?!
Где его искать?!
Тебе не надо его искать, баклан.
Он теперь сам тебя найдет, дай время.
Да? А ты что сейчас думаешь,
что ты меня напугал, что ль?
Да?
Да мне насрать на эти
местные ваши страшилки.
Я эту Кущевку вашу сраную
на уши поставлю, если надо будет.
На всю страну прогремите.
Да я не за себя вообще, я за девчонок…
Ну, вы же нормальные мужики.
Надо просто девчонок найти, и все.
Чтобы могли домой уехать!
— Да куда вы уедете.
— «Куда»… домой.
А ты попробуй.
Ты не пробовал еще уехать, клоун?
Что смешного-то? Я не понимаю.
Тут куда ни поедь: хоть на север,
хоть на юг,
все в эти гребаные Топи возвращаешься.
Ой, ну хорош уже, ну!
Мы сами долго воткнуть не могли.
Это как в стеклянном пузыре сидеть.
— Понял?
— Да-а.
Херня какая-то.
Вон ментяра только вчера в Мудьюге был,
подкрепление вызывал.
Ага. И где оно?
Дороги размыло. Подсохнут — и приедут.
Они сюда, мы туда.
Ничего у него не подсохнет.
Не был он ни в какой Мудьюге.
Сколько он лет по нашему пузырю
так шарое...тся, а?
Деловой, ё-мана.
До х...
Ее сердце не бьется.
Оно остановилось, да?
Ну что, родная, поехали.
 

5 серия

Тут что-то творится в этих Топях твоих.
Мы тут все рано ложимся.
Мало ли кто ночью ходит.
У нас две девчонки пропало.
Видать, хозяин забрал.
Да какой «хозяин»? Где его искать?
Тебе не надо его искать, баклан.
Он теперь сам тебя найдет.
Тут куда не поедь:
всё в эти гребаные Топи возвращаешься.
Это как в стеклянном пузыре сидеть.
Лиза погибла. Господь мне ее вернул.
Чудотворный монастырь, да?
Бред какой-то.
У нее сердце не бьется.
Ну что, кончай валяться-то,
всего-то придушил чуток.
Ну, давай, давай, давай, вставай.
Рановато тебе пока,
приказ еще не поступил.
Отче наш,
иже еси на небеси!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
и остави нам долги наша,
якоже и мы оставляем должником нашим;
и не введи нас во искушение,
но избави нас от лукаваго.
Аминь.
Сколько их?
Как вооружены?
Пошел ты на хер!
Тебе хана, здесь менты в поселке.
Вопрос времени.
Манда ты тупая.
Менты ж все за нас.
А за кого им быть-то?
Тут дело такое:
либо свои, либо чужие.
Сколько вас?
Сколько надо.
Ты что думаешь, я ваших не резал,
в Урус-Мартане, в Ачхой-Мартанe.
Это ты что, про войну, что ли?
Она когда была?
Какая разница когда?
Всегда была.
И всегда будет.
Она же двадцать лет как закончилась.
Нет.
Ничего не закончилось.
По телевизору — да,
для идиотов — чтобы спали спокойнее.
А те, кто воевал,
те так и воюют.
И ты, и я, и все.
Да я в школу еще не пошла,
когда мир подписали.
Значит, за других воюешь.
За отца, за деда.
Кого мы там у тебя убили?
Да ты что, совсем рехнулся, да?
С винта слетел?
Да кого ты лечишь?
Ладно,
дождемся командира,
пускай командир решает,
что с тобой делать.
Ну какой еще командир?
Не надо, пожалуйста.
Ну и что рассказали тебе эти упыри?
Чего-нибудь полезное?
— А?
— Сказали…
Типа чего?
Типа того, что вся эта земля —
заповедные угодья хозяйские.
О как!
Нормальный разгон.
А хозяин-то кто, не сказали?
Маркиз Карабас.
Кто?
Забей.
А мы что здесь, выходит,
все его подданные, что ль?
Нет, товарищ милиционер,
ребята говорят, что мы тут все его дичь.
О как.
Думаю, об этом надо сообщить
в правоохранительные органы.
Шутите, гражданин начальник.
Я тебе говорил, что они психи.
Пятнашка на зоне бесследно
для головы не проходит.
Да, говорил. Попробовать-то нужно было.
А, прикинь, что еще говорят.
Говорят, что тут, куда ни пойдешь,
обратно к Топям выходишь,
замкнутое пространство.
Укурки!
Какие они укурки?
Чего им тут курить, бересту, что ли?
Скорее уж — грибники.
Ну и что?
Kуда тебя теперь?
Давай, домой — в Топи.
Всё равно все дороги туда ведут.
Я не хочу тут с вами.
Ты слабая еще.
Это ты меня тут держишь.
Что это за место?
Почему мне так плохо?
Почему я выйти не могу?
Ты же мне врешь, я чувствую.
Зачем ты мне врешь?
Лиз, я просто не хочу тебя пугать.
Да говори, я пуганая.
Скажи ей.
Скажи, скажи.
Лиза, ты умерла.
В смысле умерла?
Типа клиническая смерть?
Нет.
Настоящая.
Наша тихоня научилась шутки шутить.
Это как такое может быть?!
Смотри, я тут,
ты тут.
Или ты тоже умерла?
И Денис тоже?
Я не знаю как.
Ты разбилась, я приехала в монастырь,
меня попросили помолиться.
Не надо меня лечить.
Вы с отцом напоили меня какой-то хренью
и притащили в ваш сектантский рехаб,
чтоб я тут каялась в своем бл...стве.
Еще НЛП применили, чтоб я выйти не могла,
пока не перекуюсь.
Лиза,
Он тебя воскресил.
Я тебе не верю.
Мне в туалет надо.
Никуда тебе не надо.
Ну, пожалуйста, я сейчас описаюсь.
Командир приедет и скажет:
надо тебе или не надо.
Ну, не дождусь я твоего командира.
Ну, пожалуйста.
Давай.
Ну, что ссать будем или глазки строить?
Я так не могу, отвернись.
Ты что, меня за кретина держишь?
Ну, пожалуйста. Что я тебе сделаю?
Сторожи!
А ты с ней тоже заодно, да?
Сговорились?
Давай сюда свой «Труток»!
Лиза…
Ну что, погнали?
Отец знает, что я тут?
Нет.
А Тёма?
Он в курсе, где я, что со мной?
Нет.
Не знаю.
Я умерла?
Воскресла.
Да.
Бл...дь.
Как я здесь оказалась?
Я тебя отмолила.
Но это бред!
Не, я понимаю, что ты у нас типа святая.
Но это полный бред!
Это не бред, Лиза.
Это чудо! Тебя отпустили ко мне.
Один раз случай был:
проходили как-то аул.
Ну, к старикам подходим там,
можно, мол, козьего молочка.
Они такие: «Конечно, конечно».
А сами на нас волками смотрят.
Ничего еще вроде не сделал, а уже враг,
потому что русский.
Заходим в нужник, а там в дерьме
камуфляж плавает…
Наш.
Командир свистнул меня, глянули...
Срочник, пацаненок.
Командир говорит: «Не, не,
доставать его не будем, вдруг засада».
Сейчас молоко возьмем и поехали.
Ну, так и сделали.
А так несколько километров
от аула отошли, он говорит:
«Разворачивай орудие на прямую наводку
и пали по этому логову».
А я говорю: «Товарищ командир, что вы,
там же бабы, ребятишки. Вы что?»
А он видит, что я мнусь, и говорит:
«Ну и что, что ребятишки».
Oни же вырастут…
Ты же выросла.
А ты…
Что?
Красавчик!
Хороший, Уран, хороший!
А что я-то?
Командир приказал
сжечь весь аул со всеми,
а приказ надо выполнять.
Уран.
Уран.
Уран.
Уран...
Как она?
Сказала, что устала.
Говорить не хочет.
Верить не хочет.
Ты знаешь,
я тоже через эти стадии прошел.
Бунт, торг, смирение, знаешь?
Про бунт знаю.
Да.
Так себе смирение, правда?
Да пошло оно всё на х..!
Врагу не сдается наш гордый «Варяг».
Вот такое смирение.
А тут-то это…
Ведь действительно чудо-то, а!
Да?
Это необъяснимо.
Hет…
А если тебе можно,
значит, и мне можно, да?
Да?
Я вот
только, это,
к смерти привык.
А сейчас опять что-то в душе
заколыхалось.
Надежда какая-то.
И вроде опять эта торговля началась.
Не, а чего я реально-то сделал
против Бога такое,
что меня простить нельзя?
А?
Чем я всё это заслужил-то?
А кто сказал,
что нельзя?
Ты знаешь,
я вот только сейчас
из-за всего этого по-настоящему
почувствовал, что я умру…
Да.
Я скоро умру.
Только я
не тут понял, а здесь.
Почувствовал сердцем,
понимаешь?
В Москве-то там или по заграницам,
когда гонял туда-сюда, времени не было.
Может, я специально гонял,
чтобы не оставалось времени.
А тут его хватило.
Да?
Она права, я ничего не видел.
Столько всего сделал, а ничего не успел.
Пошли.
Дуй к своим.
А я пока тут по делу.
Привет!
Привет, привет, привет!
Ты обалдел — без стука?
— Привет…
— Эй!
Да ладно, чего ты?
Я у зэков был.
Ну, у этих в лесу.
Опять они мне про хозяина
своего разгоняли.
Так, тихо, я сказала!
Дай взрослым поговорить.
Ну и что?
Ну, сказали, приедет сюда.
Сказали, что у него
начинается, я не знаю...
Охота.
Что будет тут сегодня.
Ну, и в общем, что
нам с Элей пи...ц!
Почему?
А, ну, мы…
мы типа круг его запретный прошли.
Никому нельзя, кроме зэков этих.
Правила нарушили, ну и за это…
Ну что, реально, что ль, на нас
охотиться будет?
Тихо!
Тихо!
Аришк, ну, это же бред!
Нет?
Да, тебе насрать, конечно, я понимаю,
поручик Ржевский прискакал,
ускакал, вот это всё, да?
А я-то что сделаю?
А к кому же мне еще? К менту, что ль?
Мент тоже ничего не сделает.
Ариш, у вас уже было такое раньше, да?
Молчишь…
А если молчишь, значит, знаешь,
кто этим всем заправляет.
За себя просто боишься, да?
Голову поверни.
Пей.
Ну ладно. Я тебя ни о чем не прошу.
Понимаю, тебе здесь жить и всё такое.
Думаешь, что если молчать,
то тебя никто не тронет.
Фак.
Да я б сам всё сделал.
Я ментяру писал
и зэков этих писал на диктофон.
Если б отсюда можно было б позвонить,
мы бы уже давно на Первом канале
такую бучу подняли, реально!
Ни на каком Первом канале об
этом рассказывать не будут.
Почему?
Потому.
Подожди, там замешан
кто-то важный, что ль?
Иди, гуляй, а?
Подожди.
У меня однокурсник на «Радио
Свобода» работает. Дружбан мой.
Они точно расскажут. Им чем хуже,
тем лучше. Они вообще отмороженные.
Американское СМИ, не наше.
Ну и что? Они враги, кто им поверит?
Слушай, нормально ты так прошарена.
Ну, Кущевку-то тоже не Первый канал
раскопал, а свободная пресса.
Когда поняли,
что такой пи...ц не спрятать,
телик сам это на знамя поднял.
Им же тоже нужно как-то хоть
с беспределом бороться, хоть иногда.
Короче, слушай,
если сейчас не попытаться,
второго шанса у тебя не будет.
— Я не буду светиться.
— Дa!
Я б сам всё рассказал без имен.
У вас тут просто тут
не ловит нигде ни хера.
Есть тут вообще одно место.
Где?
Ну, где?!
За монастырем, там дерево большое — дуб.
И вот рядом с деревом
как раз есть точка.
— Здрасьте.
— Как медом тебе тут намазано, да?
Сердцу не прикажешь, товарищ капитан.
Чего надо?
Оставь парня, ведьма.
Он мудак, конечно,
но такого он не заслужил.
Да пошел ты.
Если ты скажешь, и я скажу.
Кто тебе поверит?
Даже своих проведать не зашел.
Сразу к ней, да?
Слушай, а сколько лет ей?
Я думаю, тебе лучше не знать.
Чтоб мне потом следователь
рассказал, да?
Да ладно, не ссы.
А твоих там нет, между прочим.
— Как нет?
— Вот так.
В монастырь опять потащились.
Видишь, кому чего: кому о теле,
а кому о душе.
Надо встретить их поехать,
пока с ними тоже не случилось чего.
Да что ты говоришь.
Как будто бензин ты мне будешь заливать,
а не государство российское.
Слушай, да иди ты вообще на хер,
блин, сам дойду.
Сколько я тут буду вообще?
Твой стиль — целка-невидимка?
М?
Ты же меня отмолила,
а я шагу отсюда ступить не могу.
Меня такое чудо не устраивает.
Лиза, пожалуйста…
Это не чудо, это шляпа какая-то.
Я хочу обратно в свою жизнь,
а не вот это вот.
А ты знаешь, что мне отец сказал?
Что тебя Господь покарал.
Но это он в сердцах.
А ты похожа на него иногда.
Моралисты, блин.
Сами не живете и другим не даете.
Граждане рыбаки,
служба спасения предупреждает:
выход на лед опасен для вашей жизни…
Ты думаешь, я
не хотела, как ты?
А ты тело мое видела?
Я сбежала с похорон твоих.
Сбежала…
То есть это не я даже…
Лиза, ну, чего ты допытываешься, а?
Тебя отпустили обратно,
а ты ведешь себя, как…
Отпустили?
Вынули из моря,
сунули в мутный аквариум.
Навсегда.
Ну, кто сказал, что навсегда?
Лиз, это не просто чудо,
это испытание твоей веры,
нашей веры.
— Мне и так всё ясно.
— Что тебе ясно?
Тебе что, трудно?
Ради себя, ради меня,
ради Тёмы своего.
Лучше нигде, чем здесь.
А потом мы обратно вернулись
в аул
и доделали всё руками.
И знаешь, как это было?
Хорошо!
Такое ощущение,
как будто у тебя чесотка.
Очень хочется чесаться, а
ты не можешь — руки связаны,
а потом тебе развязывают,
говорят: давай чешись.
И ты начинаешь чесаться, чесаться,
чесаться, чесаться…
Чтоб ты сдох, мразь!
Ты всё равно сдохнешь.
И война твоя тебя везде найдет, понял?
Вот, вот.
Вот как ты запела, сучка моя сладкая.
Денис, дай закурить.
Я не понимаю.
Она выйти не может даже во двор.
Это же как тюрьма какая-то получается.
Почему Он так с ней?
Останешься?
Она меня видеть не хочет.
Отец Илья.
Ты видел?
Прошел. Видел?
Нет его там.
Как нет? Если он прошел.
Пусть мне объяснит всё.
Сонь.
Сонь!
Отец Илья!
Отец Илья!
Отец Илья, я вас видела.
Откройте, пожалуйста.
— Не надо.
— Что «не надо»? Мне спросить надо.
Отец Илья…
Уходите. Прошу, уходите, не мешайте.
Вы мне объясните, пожалуйста, это что за
чудо такое, что она выйти не может.
Это не чудо, это наказание?
На дне трясины утопающих лучше слышно.
Прости меня, Господи.
Отец Илья…
Нож.
Соня, нож ищи.
Давай, давай.
Режь веревку.
Помогите!
Помогите!
Помогите!
Помогите!
Э, хозяин!
Не у тебя моя женщина?
Эля!
Tы где?
— Эля!
— Твои, да?
Нашли меня. Я так и знал, сука,
девчонка она...
Ты где?
Идиот! Это не за тобой. А за мной.
— Это Дауд приехал, его голос.
— Эля!
Ничего!
Никто отсюда живой не выйдет.
Эля?
Это точно Дауд. Пожалуйста, развяжи меня.
Прошу тебя, пожалуйста, развяжи.
— Хозяин!
— Пожалуйста…
Отдай мою бабу!
Уран, фас!
Уран, братишка, Уран!
Слышишь, ты!
Oтдай мне мою бабу!
— Не вынуждай!
— Я живым не сдамся, сука!
Пошла! Пошла, я сказал!
— Нет, нет. Пожалуйста!
— Вперед!
Вперед! Вперед, сказал.
Слышь, ты, нечисть!
Твоя баба у меня!
Е...ну, если сунешься! Ты меня понял?
Федоров! Федоров! Сержант Смолов!
Наши на подходе!
Федоров! Отпусти заложника!
Отпусти заложника, Федоров!
Это приказ!
Развяжи меня, пожалуйста, развяжи.
— Вперед! Бегом!
— Отделение, рассредоточиться!
Огонь на поражение! Окружаем!
Быстрее! Быстрее!
Всех урою, б...дь!
Вертушки пришли!
Наши вертушки!
Пацаны, я тут! Пацаны!
Они там?
Федоров, ефрейтор,
ты в кого палишь, дол...б?
Товарищ сержант!
Колян, ты?
А я жду, жду…
И что?
Так-таки и повесился?
Так-таки и повесился.
А тут у нас что такое?
Да вот и мы хотели бы знать,
что у вас тут такое.
А то сами не понимаем.
Ладно, молодежь.
Давайте, идите пока.
А я осмотрю место смерти.
Давай, давай, давай.
Давай, не мешай следственным действиям.
Вас понял, товарищ капитан.
Ну ты и клоун.
Прости уж, бать.
Вещдоки.
Э, капитан!
Да, я слушаю.
Кажется, твой пропавший нашелся.
Дуй в деревню. Забрать надо.
Я тут. Я с подопечными.
Куда они денутся,
дуй сюда, говорю.
Ясно.
Ну, вот и дуб.
Ну, и что это такое!
Что за кидалово-то, а?
Ну, реально.
Ну, пожалуйста, блин.
Хера лысого.
Обманула, да?
Ну на хер это делать-то, блин.
Я к тебе со всей душой.
А ты…
Иди на хер, дядь.
Да, фак!
Сейчас сообщеньице.
Сейчас, Игореш, подожди. Секундочку.
Сейчас. Так.
«У меня тут для вашего радио,
может быть, нереальный скуп…».
Отправить.
Выше тебе надо, да?
Еще раз давай.
Йес!
Вы живые?
Эу.
Куда мент уехал?
Я тебе потом расскажу.
А сейчас пойдем домой.
А то темно уже и холодно.
Ага.
Дауд?
Я никуда с тобой не пойду, слышишь?
Я не твоя вещь!
Жесть!
Ну, хорошо, что нашелся.
Плохо, что повесился.
Но вы не ссыте.
Скоро всё кончится.
Как?
Just trust me.
(Просто доверьтесь мне).
Как?
Ладно.
Скажу.
Я точку нашел,
где мобильник ловит.
Где?
Не…
Помогите!
Вы слышали?
Кричал кто-то, кажется.
Бл.., тебе всё время что-то кажется:
то колхозники мертвые,
то русалки, то еще чего.
Мужики, ребят,
спрячьте, пожалуйста.
Погодь,
это эта, что ль?
А ты же раньше дерзкая такая была.
Бежала?
Да.
В смысле нашел? Просто взял и нашел?
В лесу?
Не просто нашел, Ариша подсказала.
Аринчик…
Любимая моя, Аришка.
Красоточка.
А ты сам поищи.
Я тебя очень прошу, не будь гондоном,
скажи мне, где точка.
Мне надо домой позвонить срочно.
Чего? Маме? Да?
Ну, подождешь, я скоро уже.
Чего подожду?
Подождешь, пока я включение
для «Радио Свобода» сделаю.
Прямое.
В завтрашних вечерних новостях.
На всю страну.
О чем ты включаться-то собрался?
Какая «Свобода», какая страна?
Ты что — идиот?
О том… О серийном убийце,
которого покрывает местная милиция.
А ты разобрался, кто маньяк?
Где улики?
Ты разобрался, что тут происходит?
Главное — внимание же
привлечь к проблеме.
Слушай, я тебя очень
прошу по-человечески,
дай мне, пожалуйста, точку.
Мне маме надо позвонить срочно домой.
Ну, завтра позвонишь.
Чего тебе так уперлось-то?
Сонь! Сонь, пойдем.
Чего такая бледная, он же бывший?
Он меня убьет.
Не дрейфь ты, пусть только сунется.
Мы черножопых вообще-то
не очень еще с зоны.
Забей.
Только это, подруга,
ты не вчера родилась.
— А?
— А?
В этом лесу ничего за «так» не бывает.
В смысле?
Ну, в смысле
мы тебя от твоего хахаля прикроем,
а с тебя — встречная услуга.
Отработать готова?
Я?
Ну, или давай — вали на мороз.
Так.
Мужики,
дайте хотя бы в себя прийти, пожалуйста.
Водку будешь?
Ты чего?
Тебе плохо?
Мне плохо.
Мне пи...ц. Знаешь, такой анекдот.
Чего я видел-то в жизни.
Я ж ничего не видел.
Сонь, давай уедем.
Вдвоем. А?
Хочешь, пешком уйдем,
пока мы можем.
Ты такая хорошая.
Почему я тебя раньше не встретил.
Да пошло оно всё на хер.
— Кто?
— Открой.
Открой!
Ты сказала Максу, что знаешь место,
где телефон принимает.
Да. И что?
Мне скажи. Мне нужно.
Пускай он тебе и расскажет.
Он не говорит.
У него крыша поехала.
Ну, ему-то лучше знать.
Ты просто так не хочешь, да?
А что тебе нужно?
Деньги?
Есть.
На.
Еще надо?
Еще?
На.
На.
— На.
— Да пошел ты.
На. На.
— Уходи.
— На, на, на, все бери.
Чем он тебя взял-то, а?
Чего пообещал тебе,
дуре малолетней, всего? А ты поверила?
Я тебя насквозь вижу.
Вон пошел отсюда.
— А то что?
— А то что…
Ай, тяжело.
Чего ж так тяжело-то?
Убери руки!
Я хочу видеть тебя.
Убери руки,
я хочу видеть тебя, когда я кончу.
Б...дь!
Б...дь, пи...ц! Б...дь!
Вот ты и нашелся,
Аркаша…
 

6 серия

Так-таки и повесился?
Так-таки и повесился.
Лучше нигде, чем здесь.
Я у зэков был.
Опять они мне про хозяина своего разгоняли.
Сказали, что у него начинается охота.
Эля,
ты где?
Ну, вы не ссыте,
скоро всё кончится.
Я точку нашёл, где мобильник ловит.
Включение для «Радио Свобода» сделаю —
прямое, на всю страну.
Дауд,
я никуда с тобой не пойду, слышишь?
Ребят, спрячьте, пожалуйста.
Мы тебя от твоего хахаля прикроем,
а с тебя — встречная услуга.
Отработать.
Если ты скажешь, и я скажу.
Кто тебе поверит?
Убери руки!
Я хочу видеть тебя,
когда я кончу.
Б...дь!
Спасибо, вкусно.
Я наелась просто.
А что ты в мокром-то всё,
как неродная?
Скинь шмот,
мы просушим.
Мы тебе сухое выдадим, не ссы.
Слушайте, мужики,
я вот что спросить хотела у вас.
А вы тут это…
вертолёта не слышали?
Вертолёта?
Ну да.
И стреляли так много,
как на войне.
— За мной гнались.
— Так он один или их много?
Вертолёта не было.
Точно за тобой?
Да.
Хотя…
странно.
У нас места тут такие.
Не догнала ещё? Странные.
На вот, сухое.
Спасибо.
Давай-давай, тут все свои.
Это что тюремное, что ли?
— Вам с собой на память дали?
— Х...я с два.
Мы с Хорем с зоны с боем ушли.
Угу.
А.
Ну, тогда понятно,
чего вы здесь окопались-то.
А в чём смысл? Та же самая зона.
Дура.
Зона — это всё,
что с той стороны за лентой.
Тут воля.
Понятно.
Слы… шлёндра!
Уговор был.
Я сейчас отсюда уйду,
а вы мне ничего не сделаете, ясно?
Никакого уговора.
Тихо!
Не рыпайся!
Небось, не съедим тебя.
А может и съедим.
Человечинка — она вкусная.
Сылшите? Обоих убью, суки,
как баранов, глотки перережу. Поняли?
Хорь, а ну, глянь-ка.
У, б...дь...
Чего там, а?
Еб...ый рот, сука, х... ты творишь?
Она наша, слышь, ты, мурло?
Заходи давай.
Говорю, заходи, заходи.
Сегодня нельзя.
Сегодня гон.
Не искушай.
А у вас тут что, все знают,
когда можно, когда нельзя?
А сам-то, поди, не чувствуешь-то?
Нет.
А мы тут чувствуем,
за столько-то лет.
Ну, то есть у вас тут
кто-то орудует, а вы просто...
по домам отсиживаетесь.
А он наших-то особо не трогает, своих-то.
Ага.
А кого тогда?
А, вон,
залётных.
А мы-то что?
Мы, почитай,
и есть хозяйство евонное.
Нас извести — кто останется-то?
Иди чай пить.
Это, то есть,
как...
скот его, что ли?
Грубый ты.
Я что-то за Дениса волнуюсь.
Но это ж он вас сюда привёз, Денис?
Ага.
Ну, выкрутится как-то уж.
Нюра, Нюрочка,
вы там чаёвничаете?
— Можно и мне чашечку?
— Сейчас.
А если не выкрутится?
А чего ты за него трясёшься-то,
а, всё время?
Он нас
в это во всё втянул,
сам всю дорогу
свалить пытается.
Пошёл, небось,
на станцию пешком.
Ну, во-первых, он не знал.
Во-вторых, у человека беда.
А ты ведёшь себя как свинья.
Какая ещё беда?
Рак у него.
Ну, понятно.
Рак?
Не, ну так и что, рак…
Он что, если помирать собрался,
нужно и нас с собой, что ль, прихватить?
Мы тут все…
Мы все тут…
Нас здесь жарят.
Мы все мёртвые тут.
Ну,
вот и он.
Жив-здоров.
Мы пропали все.
Ну, или, по крайней мере, жив.
Да, Дениска.
Этого нет ничего.
Этого нет ничего.
Этого нет ничего.
Ну, поднимитесь.
От души, хозяин, благодарим.
Ребят, идите сюда.
Это кто это у вас там в гостях?
Баба какая-то нерусская.
Баба?
А как же вы это её к себе пустили?
— Так это…
— За ней… Гнал её кто-то…
Чурбан какой-то ейный.
Вот мы и…
Это ж для вас круг сделан.
Для тебя и для тебя.
Больше сюда никто не может зайти.
Да мы знаем.
— Знаете?
— Ага.
Даже я не могу сюда зайти.
Ай-яй-яй.
Я вам такую привилегию дал.
Волю вам дал, а вы…
Виноваты, хозяин.
Виноваты.
А вы знаете, что это я её гнал?
Это мой улов.
— Не знаем. Она нас обманула.
— Нагнала, напи...ела!
Вот!
Нет. Нет.
Забирай! Забирай её!
Ну, ноги-то ей свяжи.
Б...дь, сука, отвали от меня.
Отвали!
Я вас обоих убью. Поняли?
Уберите от меня руки!
Так!
Ну, хорошо.
Молодцы!
Ну, а теперь идите вы сюда.
Зачем?
Затем,
что я вас сюда зову.
Ну, мы же всё сделали.
Мы ж её отдали.
Идите, идите.
Ты не можешь…
Чья тут земля?
Твоя.
Чей тут закон?
Твой.
Ну, поэтому идите сюда.
Пока я у вас не отобрал всё то,
что дал вам.
Давайте, давайте.
Здравствуйте!
Здравствуйте.
Иди ближе.
Это он её впустил, это Чучундра.
Она тогда ещё нарушала.
А он сказал, смотри,
сладенькая какая чурочка,
— раздраконить бы её.
— Да ты сам хотел, сам слюни пустил.
Сам же мне и поддакивал,
сука ты подментованная.
— Падла!
— Чучундра,
разденься.
Зачем?
Ну, раздевайся.
Я ничего не делал.
Не сделал я ничего.
— Что я сделал?
— Хорь, иди сюда.
На, держи.
Ну,
иди ближе.
Иди. Не бойся.
Я… я… не…
Верь мне.
Давай, коленочками вот сюда становись,
— а голову вот сюда клади.
— Это...
Это…
Верь мне, ты мне верь.
— Давай.
— Не надо.
Не надо.
Не страшно? Да?
— Да.
— Не страшно?
— Да.
— Ну, и всё.
— Да...
— Не страшно.
Хорь!
— Пожалуйста.
— Сука!
Вы — Вениамин Алексеевич?
Какого ты тут потерял, сынок,
в наших еб...ях?
Да ещё больной.
Я как раз
лечиться приехал в монастырь.
Видишь, оно как:
вылечиться совсем — вряд ли.
А вот так, как я, валандаться —
можно.
Мне-то давно уже пора,
а я всё ещё
здесь.
Я могилу вашу видел.
Какую ещё...
могилу?
Что ты выдумываешь, парень?
Вот он я тут, живой.
Могила ещё какая-то.
Меня...
бабка моя отмолила.
За тебя есть
кому помолиться?
Я не хочу
между...
Мне обратно надо, понимаете?
Сначала отпроситься надобно.
У кого?
А кто у нас
над человеческими душами хозяин?
Он самый
— и есть.
— А где его искать?
Сегодня у него промысел.
Значит, в монастыре будет.
Он всегда после промысла
в монастырь
ездит.
Ну, вот.
Как и всегда.
Как положено.
Голова за голову.
Раздевайся.
Мы же делали всё,
как ты говорил.
Делали.
Ты же обещал,
что нас не тронешь.
В круге.
В круге не трону.
— Зачем я тебе?
— Стоп.
— Отпусти.
— Стоп.
Время пришло.
Погулял — и хватит.
За что?
Тебе не понять.
Хватит разглагольствовать.
Становись в позицию.
Нет.
Ты чей, Хорь?
— Твой, хозяин.
— На колени.
— Башку клади.
— Это испытание, да?
Опять проверяешь,
гражданин начальник?
Испытание, Хорь.
Ай, молодец!
Мне нужна одежда.
Вон возьми, я тебе приготовила.
Ты куда?
Денис,
подожди.
— Ну, иди с Богом.
— Кукушка, кукушечка слетела.
Ну, где ты,
красавица?
Слышу тебя,
чувствую.
А-а.
Ну, вот.
Вот они мы.
Ты кто такой?
Я? Хозяин.
Хозяин чего?
Хозяин всего.
И всех.
Ты зачем их убил?
Понимаешь,
мне их головы очень нужны.
И твоя тоже пригодится.
Зачем?
Я очень люблю рыбалку.
А рыба лучше всего
клюёт на опарыша.
А самые славные опарыши
в мозгах плодятся.
Ну, в собачьих.
Но эти тоже подойдут,
тоже хорошие.
Что?
Ты мне сейчас скажешь, что можно
просто их в мясе разводить, да?
Ну, в трупах.
Это совсем другое дело.
Ты понимаешь, о чём я говорю?
Да.
Да.
Понимаю,
что ты больной.
Ты что думаешь, что я
в круг не смогу зайти, что ль?
Не можешь.
Не могу или не хочу?
Ты Катю нашу убил?
Катю?
Катю…
А, я припоминаю Катю.
Такая бойкая.
В жёлтом платочке, да?
Я припоминаю.
Ты?
Катя, Катя,
Катенька.
Катенька моя.
Кстати, она мне обещана,
так же как и ты.
Сегодня одна, завтра другая.
Какая разница?
Один еб...т, другой дразнится.
Кем обещана?
Я тебя спрашиваю, кем?
Тут такие дела творятся, что «ох»!
Только не надо его искать, ладно?
— Угу?
— М-м-м.
Ты слышишь меня?
Не найдём хозяина,
не найдём ни Катю, ни Элю.
Даже не узнаем, что с ними стало.
Надо искать,
надо в трубы трубить.
Тебе никто не поверит.
Тут дьявольщина какая-то.
— Да?
— Угу.
Обычный криминал.
Вот когда муж
супругу свою в ванной расчленяет
и по кусочкам на помойку носит,
вот это — да,
это ад.
А Чикатило, Сталин, Цапки
всё сами — ручками, ручками, ручками.
Я тебе 100% даю, что это всё
имеет самое простое объяснение.
Такое, что даже
зритель зомбоящика сможет понять.
Не сможет.
Просто не надо этого делать, и всё.
Надо.
Именно, что надо.
Это единственный выход.
Вся эта шелупонь, как от солнечных
лучей, скукожится и обуглится.
Ладно.
— Пойдём.
— Куда?
Анна Петровна!
А?
А Вениамин Алексеевич там?
А куда он денется-то?
Пойдём.
— Познакомимся.
— Да-да, знакомились уже.
Попка-дурак и всё такое.
Пойдём.
— Пойдём, пойдём.
— Ну, пойдём.
Баб Нюр, мы на минутку только.
Я надеюсь, что он там.
Заходи.
Извините.
Здравствуйте.
Здрасьте.
И вам не хворать.
А вам можно, да,
выходить из церкви?
Мне из комнаты нельзя.
Лежачий я.
И на том спасибо.
Как бы это потактичней…
Вениамин Алексеевич,
а мы тут вот были как-то раз,
а вас не было,
и могилку видели вашу на кладбище.
Не надо говорить.
Зачем?
Могилка пустая для вида сделана.
Недоразумение.
Сам видишь,
не то чтобы я уж совсем был мёртв.
Пациент, скорее,
жив.
Да и куда я
свою старушку оставлю.
А где...
попугай?
Зажарили?
Так, всё, пойдём.
Извините.
Вениамин Алексеевич устал.
До свидания.
Поправляйтесь.
Если бы.
Что?..
Я тебе говорю, мы когда с Деном
заходили, не было никакого старика.
Какой же он тогда лежачий?
— Может, он не совсем лежачий.
— Да?
На тумбочке соболезнования
от комбината — телеграмма, видела?
И что?
У тебя нет такого ощущения,
как будто цыганка тебе на вокзале
голову задурила и карманы все обчистила.
Такой же вот приход. Нет?
А тебе в голову не приходит,
что это чудо может быть, нет?
Да х... с два, чудо…
Фокусы научись
от чудес отличать, богомолица.
— Это что такое было?
— Извини.
— Я случайно.
— А, опять случайно.
Да ты что?
Ты куда?
Красивое лицо,
— хоть и с клювиком.
— Да пошёл ты.
А, моя будешь.
— Проваливай, сука.
— Ой, люблю дерзких.
Дерзкая слаще,
не то, что эти.
Скукота.
Даже ничего не почувствовал.
Да пошел ты на х..., мразь.
Про х... вспомнила.
Это потому, что ты знаешь,
что я к тебе в круг не могу войти.
— На помощь!
— Ой, как громко.
— На помощь!
— Ой-ёй-ёй-ёй.
Я не зайду.
А ты иди сюда.
— Иди сюда, девушка.
— Проваливай, сука.
— Помогите!
— По-мо-ги-и-те.
Иди сюда.
Иди ко мне. Иди.
Нет.
Пойдёшь, пойдёшь, как миленькая.
Сука драная, иди сюда.
Ой.
Каждому нужен хозяин.
Собаке, человеку, народу.
Собаке, человеку, народу —
каждому нужен хозяин.
Нашла.
Так долго тебя искала
и, вот, нашла.
Повезло.
Женись, а?
Бери меня.
А я о тебе позабочусь.
Посмотри, что у меня есть.
Во-от.
Бери.
А-а, а взамен?
Вот.
Бери.
Красиво.
Открой.
Возьми.
Бери.
Сорри,
не моё.
Нет?
Я тебя так долго искала.
Я тебя так долго искала.
И, наконец, нашла.
Вернись.
Ты мне сразу понравился.
Сразу.
Думала, сбежала от меня, а?
Думала, спряталась.
Ты забыла, кто ты, а?
Забыла, чья ты?
Забыла своё место.
Сюда иди.
Я не пойду.
Я...
не твоя вещь.
Ненавижу тебя.
Я…
Я выстрелю, Дауд.
Сюда иди.
Зачем ты его убил?
Зачем ты Андрея убил?
Это ты его убила.
Нет, я...
Я его любила.
Ты моя!
Повторяй:
"Я твоя.
Делай со мной, что хочешь.
Хочешь убей, а хочешь — вы...и.
Ну?
Я...
твоя… Нет сил бежать.
Ты мне обещана.
Ты очумел, в такое время шляться?
Тебя бабка,
что ли, не предупредила?
Я как раз про бабку хотел спросить.
И...
про причуды ваши.
Дед у неё помер или нет?
А какая разница?
Я его собственными глазами видел.
Ну, видел, значит, живой.
А Дэн говорит, могилу его видел.
— Ну, тогда, значит, мёртвый.
— Ага.
Интересно.
А на самом деле как?
Залазь.
Блин, ну…
Ну, этому же
должно быть объяснение?
Ну, какое-то рациональное.
Он же не зомби.
Она же, ну,
не колдунья типа, да?
Какая разница,
как на самом деле?
— У нас главное — во что ты сам веришь.
— И во что же ты веришь?
Я?
В любовь.
Завтра поговорим,
если с тобой ничего не случится.
Ну, кто он в самом-то деле, а,
страшный такой?
Ну, авторитет какой-нибудь?
Глава ОПГ?
— Кто? Маннорох, что ль? Вельзевул?
— Н-да.
Думаешь, я поверил, что ль,
в эту херню всю?
Тихо! Тихо, я сказала!
Уходи, а…
Блин. Ну, Арин, ну ладно.
Ну, чего ты как эта, ну?
Я тебе правду говорю.
Сначала по радио
кипеж поднимем, потом по телеку.
Может, прям по твоему
любимому Первому каналу.
И сразу все вместе валим отсюда.
Ты, я и мама.
Я ж вижу, что ты знаешь.
Вы все всё знаете
и все почему-то всё терпите.
Нет.
Ты мне другое пообещай.
Ты со мной тут останешься.
— Нет, ну, вот прям так останешься?
— Прямо вот так.
Чтобы мне спокойнее было за себя.
Хорошо.
Но ведь не на всю же жизнь.
Как пойдёт.
Вставай!
Халат мне дай.
— Руку!
— На.
Успокойся.
Ты.
Я, я.
В комнату неси её.
Как?
Берёшь и несёшь.
Ну, пойдёмте, мама.
Ну, а всё-таки, как пойдёт?
Да откуда я знаю.
Слушай, жизнь просто,
ну, такая сложная штука.
Всё непредсказуемо.
Решай:
да или нет.
Стой! Стой!
Стой!
А, говорят, существует только то,
на что мы смотрим.
Так.
Но умом я понимаю, что где-то
есть другое пространство.
Есть папа, Тёма.
Но этого не существует,
пока ты не смотришь.
— Ну, или кто-нибудь не смотрит.
— Бог смотрит.
Непрерывно.
Свете тихий
Святыя славы
Безсмертнаго Отца Небеснаго,
Святаго Блаженнаго,
Иисусе Христе,
— Лиза,
— пришедшее на запад солнца…
я с Тёмой переспала.
Во сне?
А я уже сама не знаю.
Знаешь, мне тоже снится.
Мама.
И во сне она не знает,
что умерла.
А я ей не говорю.
Это мой секрет.
И она живёт,
улыбается и чешет мне спинку.
Только потом
всё равно надо просыпаться.
Ну, что ж ты, батюшка,
чуть что, сразу вешаться?
А?
Слабый ты человек,
отец Илья.
Слабый и ленивый.
Каких-то лёгких путей
всё время ищешь.
Кредитов набрал — и в бега.
Ну, горе мне с тобой, понимаешь?
Куда ты от меня денешься-то?
Вставай, вставай, вставай, вставай.
Подъём!
Давай, давай.
Вставай, вставай, вставай.
Окоченеешь тут.
Ну-ка!
Подъём!
Ой, нет.
Да, батюшка.
Да!
За что, Господи,
за что такое наказание?
Почему ты меня не принимаешь?
Для того чтобы он тебя принял,
я тебя ещё должен отпустить.
— Ой.
— Да.
Изыди, изыди.
— Изыди.
— Вот.
Смотри, что я тебе принёс.
Не хочу я больше этого слушать.
Нет, придётся послушать.
Такой договор у нас был с тобой.
Вот, смотри:
раб божий Аркадий Фёдоров —
полицейский, бывший омоновец.
В юности служил в Чечне.
Пошалил он там знатно.
Ему понравилось даже.
Но крыша у него поехала.
Я его сначала подранил,
ну а потом уже
прибил.
Упокой, Господи, его душу…
А вот
Кусков Пётр — беглый зэка.
Ну, ты его знаешь, да?
Ой,
прости, Господи,
грешного раба божьего Петра…
Пётр.
162-ая статья.
Рецидивист, разбой.
А прибежал он вот с этим вот —
Ринат Измайлов.
Статья 105 — убийство.
Побег они совершали втроём.
Когда бежали, оголодали совсем,
ну, этого третьего схарчили.
Я знаю…
Заблудились тут у нас
в трёх соснах.
Иногда помогали мне даже загонять.
Кускова я попросил
отрубить Измайлову голову.
Но надо сказать, он быстро согласился,
без всяких сантиментов.
А вот Кускова
я сам захотел обезглавить.
Он ещё так
смешно клянчил прощения.
И побежал.
Но упал в яму ловчую,
прям на колья упал.
Я когда ему голову рубил,
он дышал ещё,
живучий был страшно.
Но это детали уже.
Я ж его исповедовал.
Он же покаялся.
Так вот и я каюсь.
Хочу, чтоб ты меня исповедовал.
Ты ж ему не отказал.
И мне не откажешь, да?
Уйди, прошу тебя.
Уйди!
То есть как это «уйди»?
Куда это я «уйди»?
Ты мне прегрешения мои
должен отпустить.
Я вот тебе и денег принёс,
как мы договаривались.
Договор такой был у нас.
— Ты же не каешься…
— Так и он не каялся.
И никто не кается на самом деле.
Все только пи...еть горазды.
Вот, смотри, 195 тысяч.
При тебе считаю:
раз, два, три, четыре, пять,
шесть, семь, восемь, девять, десять…
Одна лишняя даже.
По 65 на брата.
Ну что, отпустишь мне прегрешения?
Не хочу я твоих денег.
Ну, раньше ты хотел.
Я не знал раньше, когда брал.
Я на храм,
на восстановление.
Сладкий ты мой.
Ты когда деньги берешь,
интересоваться надо,
за что тебе
эти деньги дают, батюшка.
А потом уже поздно. Е...
О-о!
Иди сюда.
Иди, иди.
Иди давай сюда.
Ой-ёй-ёй.
Это вы?
А-а, болезный.
Ну как?
Осваиваешься у нас?
Я искал вас.
А зачем?
Обычно я сам всех нахожу.
Можно без свидетелей?
А это
мой духовник.
У меня от него секретов нет.
Отпустите, меня, пожалуйста.
Отпустить?
А что ж ты сам-то не уйдёшь?
Вон моя машина стоит.
Один раз ты угнал её,
можешь и второй раз угнать.
Издеваетесь, да?
Думаете, я...
не понимаю, куда попал?
— И куда ты попал?
— Ну, как...
В посмертие же вроде.
Какое-то место между
этим светом и тем.
СИЗО. Не тюрьма и не воля.
В общем, я узнал, что вы тут...
Хозяин.
Я хотел вас попросить, чтоб вы
меня домой отпустили, в Москву,
дела доделать.
И попрощаться, короче.
Дела доделать…
Просто, понимаете,
мне уже и так скоро. У меня рак.
А...
так как-то...
слишком рано.
Дорогой мой человек,
слишком рано будет всегда.
Просто у нас с вами ж был уговор,
что я вам
— троих привезти должен.
— Ага…
Ну, я привёз,
чтоб они за меня расплатились.
Остался ещё один.
То есть если вы его заберёте,
получается, что мы
тогда в расчёте. Да, нет?
Да?
Он как раз сейчас
у бабки нашей там сидит.
А, ещё, кстати, он всё время
ходит к этой девочке,
к Аринке.
Подожди, с тобой же четверо ехало.
Девчонка эта, которая молится.
Ты её-то мне отдаёшь или нет?
Соню не отдам, нет.
Соню не отдам.
Соню не надо.
Соня…
другая.
Мне четверо надо.
Я же четверых выписывал,
вместе с тобой.
И четверых мне списать надо.
Она сама не поедет,
останется тут.
Застряла она.
Сестру умершую встретила.
Ты понимаешь, в чём дело,
я никого силком не держу.
Они просто не могут уехать
или не хотят.
Я…
очень хочу.
Но просто не могу…
никак...
уехать…
Голова болит.
Голова!
Заберите всех, кого хотите,
только Соню не надо.
Разрешил, да?
Ну, спасибо.
Тут всё моё:
земля моя,
угодья мои, дичь моя,
стада мои,
вода моя, воздух мой,
ты мой,
они все мои.
Всё тут моё, понимаешь,
без твоих подарков.
— Понял ты?
— Понял, я всё понял.
Что с вами так не надо, нельзя.
Я понял. Правда, понял.
Борзеть не надо
и торговаться со мной не надо.
Просить меня можно.
— И потом ждать.
— Я не могу больше ждать,
прошу вас…
А-а… Голова…
Как же больно…
— Вот что рак-то делает, да?
— Я прошу вас.
— Вот зараза какая.
— Пожалуйста, отпустите меня.
Я домой хочу, мне надо к маме.
Я прошу вас, умоляю, отпустите.
— Заберите всех, кого хотите.
— Ладно, ладно, ладно, ладно.
Гляди, гляди, гдяди.
Иди сюда. Иди сюда.
Вот сюда иди.
Сим дарую тебе
исцеление.
Что? Что?
Прошло.
Это всё?
Это всё.
Я излечился?
Излечился он…
Это я тебя излечил.
Я тебя исцелил, ты понял?
Я понял.
Я всё понял.
И чего ты понял?
Всё.
Теперь ты должен мне.
Что за…
Фак.
Все-то вы там
работаете.
Чего ж вы там такое
делаете-то, а?
Секретное.
Стой тута.
Эля.
Так, значит, правила будут такие:
рубишь ей бошку топором
и едешь домой.
— Отпустите?
— Отпущу.
Ещё бензинчику тебе отолью.
Давай. На.
Давай, давай, давай.
Руби.
— Я не могу так.
— Сможешь.
Ты, иди сюда.
Ну-ка, нагнись. Нагнись.
— А что с ней?
— Хозяина своего встретила.
Также как и ты.
Вы ж никто не можете без хозяина.
Давай.
Ну, давай, ну, чего боишься-то?
Ты же всё равно отсюда один уедешь,
никто не узнает.
Давай, давай, давай.
— А Соня?
— Соня моя.
— Убьёте её?
— Зачем? Про запас.
Может, это всё не по-настоящему.
Ага.
— Может, я в бреду просто?
— Или вы все умерли.
Вот, смотри, бей вот сюда.
Вот сюда.
Давай.
Она всё равно ничего не поймёт.
Я не хочу.
Нет.
Не могу.
Кто она тебе? Сестра?
Любовница?
Чурка она безвестная.
Х... она тут вообще делает?
Кого ты жалеешь?
Давай, давай, давай, давай.
Я в Москву хочу.
— Я уехать хочу.
— Бред какой-то.
Какое вы вялое поколение, а?
Балаболы и слабаки.
Ни убить толком, ни подохнуть.
Давай, давай.
И-и,
раз.
Я вас не боюсь…
Не надо.
Посвящаю тебя
в рыцари
Круглого стола.
Давай вставай.
Вставай, вставай.
Значит, так.
Поможешь мне её сейчас
в машину погрузить —
и дуй к своим.
Привезёшь их сюда — и ждите меня.
Усвоил?
Усвоил.
 

7 серия

Основатель стартапа «Труток» Денис Титов
заявил о давлении со стороны спецслужб.
Нашли себе стукача.
Позвонили люди, надо копнуть под него.
Это же друг мой.
Вы сами-то вообще
за этим в профессию шли?
Уматывай отсюда.
У нас человек пропал.
Может быть, уже в розыск дать, нет?
— Не.
— Забыл меня совсем, да?
Не помнишь?
Оставь парня, ведьма.
Я точку нашел, где мобильник ловит.
Включение для «Радио Свобода» сделаю.
Я очень люблю рыбалку.
А рыба лучше всего клюет на опарышей.
А самые славные опарыши в мозгах плодятся.
Подъем! Ты мне прегрешения мои должен отпустить.
Сим дарую тебе исцеление.
Прошло.
Поможешь мне ее сейчас
в машину погрузить — и дуй к своим,
привезешь их сюда, и ждите меня.
Господи…
Да ладно, все нормально.
Ты где был?
Я гулял.
Денис, мы тут все чуть с ума не сошли.
В монастырь заглянул…
Сорри,
все хорошо.
Голова не болит.
Все прошло.
Ну, если не врешь…
Вообще отпустило, прикинь.
Ну, я рада,
если так.
Я бензину достал.
Ты сейчас в монастырь?
Хочешь, подвезу?
А после этого можем и домой свалить.
Ден, ты, что ль?
Здравствуй.
Вернулся…
Блин, смотри, какой модный.
А что за кровь?
Да это из носа шла.
Ну, я ж тебе говорил,
что ничего с ним не случится,
потому что оно
в воде не тонет и в огне не горит.
Да, правда, Денчик?
Да.
Ни фига себе, ловко.
В монастырь, да, собрались?
Я с вами.
Минут через пять.
Hу, максимум через десять.
— Нужно коротенечко кое с кем перетереть.
— Макс, пожалуйста, давай только…
Расколол я этого вашего хозяина.
Вообще не поверите,
что за хрень тут происходит, ребята.
В смысле расколол?
Никакой «Битвы экстрасенсов», зайчата,
сплошная «Дежурная часть».
Сейчас остался только один вопросик,
я скоро вернусь, подождите.
Арин…
Подожди, подожди, подожди!
Подожди. Минутку подожди.
Пэнч.
«Дирекция Порожского химкомбината
пригласила сотрудников из деревень
Поля, Верхнего Бора, Топей
и Глазанихи на рыбалку,
чтобы развеять сомнения местных жителей
в качестве воды,
сбрасываемой в Онегу и ее притоки
Порожским химкомбинатом». Подожди.
«Улов был богатым: щуки, лещи, караси.
Уху варили на речной воде».
Вот, ушица.
И что?
А это не тот «Гелик»,
который гонял тут, нет?
Ой, смотри, а это мама твоя, если что.
Да хватит ты дурочку валять.
Вот этот мурзила встретил нас
на станции. Сам. Сечешь?
Выглядел как заурядный алкаш.
Приехал на каком-то драндулете,
а тут, смотри, б...дь, при параде.
А это что значит?
Что у нас тут, гонка со смертью?
Это значит: или я успею его засветить,
или он меня грохнет.
Шанс один —
пустить сегодня все в новостях.
Я тебе клянусь, не сдам я тебя.
Ну, скажи, скажи, что за дичь у вас
тут происходит?
Я просто сам до конца
разобраться не могу.
Ну, пожалуйста, скажи.
Ну, ты ведь знаешь.
Я же вижу, знаешь.
Останешься со мной?
Да, останусь, обещаю.
Покреститься?
Максим, объясни еще раз, пожалуйста,
я не все поняла.
Генеральный директор этого
их злоеб...его комбината
Алябьев что-то там… В.В.
Откуда ты знаешь?
Расследование провел.
Погоди, расследование… Интересненько.
То есть это получается как?
Это… Директор завода, значит, да.
Ездит по деревням и
рубит людям головы, да?
— А с чего ты решил...
— Интересно!
...что он людям что-то рубит?
Б...дь, херня какая-то! Херня это все!
Херня, да? Да ты не сокращайся.
У меня к тебе тоже вопрос.
Tы же ведь знал, куда мы едем, да?
Знал, куда нас везешь.
— Денис!
— Да?
Нет.
Телефон достань,
«Труток» включи и повтори.
Макс, сейчас-то это зачем, скажи мне, а?
Узнаешь?
Но ты-то сразу узнал, да?
Ну, он похож на этого,
который встречал нас.
Да! Который нас встречал. Алябьев В.В.
в образе, б...дь, пролетария.
Смотри, тут какой красивый, а?
Б...дь.
Иди сюда.
— Чего ты?
— Давай, иди сюда.
— Чего ты? Драться, что ль?
— Иди сюда, иди сюда. Давай!
Ну, давай, поговорим.
Чего ты дое...ся до меня, а?
Откуда я, сука, знаю, а? Откуда я знаю.
Чего ты меня спрашиваешь
это постоянно, б...дь?
— Тише, тише…
— Алябьев В.В... какая-то рыбалка.
Это ничего не объясняет.
— Чего не объясняет?
— Вообще ничего.
Ну, так давай ты объясни.
У тебя же есть объяснение.
«Труток» свой сучий доставай и клянись,
что не знал, зачем нас сюда везешь.
Ладно.
Хер с вами.
— Батарейка только сядет.
— Ничего. Нам хватит.
Я клянусь, что не знал, куда вас везу,
и клянусь, б.., что не знал,
куда вас впутываю.
На. Доволен?
Знаешь, да, как
эту штуку свою нае...ть, читер?
Слушай, да мне-то всё равно,
Дениска, ты себе хоть правду скажи.
— Правду?
— Да.
Правду… Это ты мне скажи,
ты зачем сюда поехал, а?
Да, я дебил, мудак, что вас привез сюда.
Но ты, сука, не дал нам
отсюда уехать вовремя.
Ладно, правду.
За тобой я сюда приехал.
Хотел разобраться, что ты за человек.
«Моська» на тебя компромат искала,
а я их на хер послал.
Хотел для «Радио Свобода»
профайл твой сделать,
портрет, бл.., героя нашего времени.
Защитника, б...дь, простых людей.
А ты говно-человек оказался.
Дениска-редиска.
И на людей тебе насрать. Да.
Но мне тебя почему-то жалко.
Меня тебе жалко?
Это мне тебя жалко,
дрочила ты несчастный.
Ты зря сюда поехал и сдохнешь зря.
Думаешь? Да?
И фэбосам ничего не надо было.
Всех нае...
Все расходитесь,
и подвиг твой зряшный.
Так что ты мог спокойненько там сидеть
и работать на благо режима.
То есть?
Я уже всё порешал.
В смысле «порешал»?
Да в прямом. В одном-единственном смысле,
в котором у нас с фэбосами
что-то порешать можно.
А все остальное для красоты, старичок.
И поездочка твоя — спецоперация,
для красоты.
Понимаешь?
Ты тут в шпиона играл в какого-то…
Ты посмотри на себя,
дебил ты деревенский.
«Свобода»…
Ты «Свободу» свою
в жопу себе засунь, понял?
Ты же что, сyка, угодно, не сделаешь,
лишь б помаячить еб...м для телевизора.
Нет, не «что угодно»
и не «чего изволите».
Я вот не хочу, чтоб меня в бэкдор е...ли.
Слушай, так ты мне вообще
теперь не интересен.
Мне маньяк гораздо интереснее.
Я, б...дь, нашел историю,
которая даст мне о себе заявить.
И что?
Не пропаганда и не слив ментовский.
Редкость в наше время.
И поэтому спасибо тебе большое,
Дениска, что взял меня с собой.
Посмотри херню свою.
Батарейка села.
Да пошло оно на х...
Куда ты, старичок?
Сонь, подожди!
Ой! A ты что, обиделся?
Не, а ты вернись, вернись.
Виталик-то наш
ведь такой всегда был.
Не для этой нашей деревни.
Все с книжками, с книжками.
Всегда хотел уехать.
Нам с дедом говорил:
уеду, вас заберу отсюда,
в городе жить будем.
Мамуля,
это же я — Виталя.
Не узнала меня?
Нам тут привычней.
Огород, все свое.
Комбинат все ж платит
повышенную.
А там мы что… обузой будем.
Не узнала меня, мам…
Жена у него…
Ох, и суровая баба.
Детей воспитывает, будто
в Нахимовском училище.
Ну, и Виталик наш
твердого характера.
Со своего не свернет.
Мамуль,
что десять раз одно мусолить, я же здесь,
никуда ехать не надо.
Что ты городишь-то,
что ты хоть городишь-то?
Какую херню ты городишь?
И ждал, и звал, и зовет.
Это мы не едем, а он ждет.
А эту пи...у евонную
никто и не спрашивает.
Чего ей там нравится,
чего ей там не нравится.
Мандавошку эту.
Будьте вы прокляты!
Будь она проклята, и вы прокляты
все будете вместе с ней!
Успокойся, б...дь!
У тебя давление подскочит.
Хоть Веня есть у меня.
Окромя-то этого,
что еще надо?
Отца помнишь.
И я его помню.
У меня он здесь сидит.
Добрый вечер…
Добрый вечер.
Добрый вечер!
Сонечка, добрый вечер!
Сонь! Сонька!
Я священника видел.
Живым…
Ты сейчас серьезно?
Конечно, садись, подброшу.
Еще один воскресший.
Чудотворное место оказалось.
А ты не верил?
— Пусти, пожалуйста.
— Верил, верил, верил.
Конечно, такая же история…
— Пусти.
— Такая же история, как с попугаем.
— Какая история?
— Массовый психоз.
Бабка не может поверить в то,
что дед ее помер.
Попугай за ним слова повторяет,
а бабка вместо попугая видит своего деда.
И нам этот бред как-то транслирует.
— Это как вообще все может быть?
— Я тоже голову ломал.
Не знаю, как же это может быть?
Психодел просто какой-то.
Когда бабки рядом не было,
мы тоже видели попугая.
Я думаю, они воду чем-то
таким галлюциногенным травят.
Может, они вообще там ЛСД гонят?
Мадам,
сильвупле!
Ну что, с Богом…
Котята, ждите меня.
Дяде поработать надо.
Сегодня вечером валим отсюда.
На крайняк завтра утром.
В смысле «валим»?
— А как Катя, Эля?
— Сонь, Соня!
Почему ты не уехала со мной тогда, а?
— Сам знаешь почему.
— Сонь, Сонь…
Cкажи, как ты думаешь,
а в параллельной вселенной
мы могли с тобой быть вместе,
если бы не вот это все?
А?
Куда ты смотришь?
На ключик? Это я его нашел.
Он под сиденьем был, Сонь.
Я знаю, я говно-человек, но скажи…
Я с тобой мог бы стать кем-то другим?
— Не мог бы.
— Сонь, Сонь!
У меня крючок внутри —
это ты.
Это ты, Соня.
Этот крючок.
Так, давай.
Ну, давай-давай-давай…
— Бу!
— Дура!
Какая же ты дура.
Да, я тебе клянусь, история просто
нереальная, ну это топчик.
Кущевка отдыхает, доцент отдыхает.
Это просто полный пиз...ц.
А фактура есть?
Да-да, есть, есть.
— Какая?
— Нет, не скажу.
Про что история?
Директор завода ведет охоту
на простых смертных.
Ну, там или главный акционер,
я точно не знаю.
— Доказательства есть?
— Да все проверено.
Ну? Фотки есть, показания свидетелей
я на диктофон писал.
И чего ты хочешь?
Прямое включение хочу.
На сайте на главную
и на телик этот ваш в интернете.
Как он называется…
Дело Кольцова чтобы было, понял?
Давай, мы спецкора пришлем.
Конечно, дорогой, ну конечно.
Я, б...дь, здесь шеей рискую,
а вы мне своего спецкора пришлете,
который все сливки снимет?
Хера лысого. Нет, только спецреп.
А еще, еще переводы на все
ваши остальные языки, понял, да?
— Окей, я понял.
— Давай, давай, я повишу.
Что? Не слышу, Кольцов.
Повишу, говорю.
Ну что, молодежь?
Какие планы на жизнь?
Я вот за уликой приехал.
За какой уликой?
Забрать угнанный вами автомобиль,
в райцентр поеду.
Tрасса вроде бы подсохла.
Загорелась в жопе береста.
Еще сутки подождать не можешь, да?
Ты чего от меня хочешь?
Я по распоряжению действую.
Мне сказали машину забрать, я забираю.
Давай ключи.
А журналюга этот где?
Вряд ли Богу пошел молиться, а?
Ты сам-то во что веришь, капитан?
Я?
В бабло.
Раньше в людей верил,
а теперь — в бабло.
Понятно.
Да чего тебе понятно?
Ни хера тебе не понятно.
Отец Илья, это же чудо!
Как в Евангелии…
А я усомнилась в промысле Божьем.
Такая вот вера у нас.
Ой… Что же это за вера,
когда без доказательств не верится?
Я ведь именно об этом молилась,
чтобы она ко мне вернулась
и никуда не убегала.
Я так по тебе скучала…
Ты всегда защищала меня от отца,
когда мы были мелкими.
Не бросай меня, пожалуйста…
Не брошу.
Ладно, пускай будет такое чудо.
Я всегда так боялась остаться одна…
Как я без тебя?
Прокляты мы.
Прокляты.
— Макс, ты меня слышишь?
— Да-да. Тут, тут я, туточки. Да.
Сегодня у Путина прямая линия,
главный выпуск им занят весь,
ты сразу после…
Да, с сайтом я договорился, но
мультимедиа-контент нужен, так что шли.
И слушай, Макс,
я тут ради этого костьми лег!
Не дай бог, у тебя фуфел какой-то!
Три часа — это дневной, что ль?
Б...дь, ну, Игорян, ну…
Mы же с тобой не об этом.
Ладно, давай. Плашку с именем, фото.
Я всю пришлю.
Специальный репортаж, да?
Источники-то надежные у тебя?
Б...дь, да надежнее не придумаешь. Ну.
Я там еще наснимал всякого.
Это полный треш.
Номер прямого эфира запиши.
Да-да-да, давай, родной, пишу.
— Шесть. Один. Шесть.
— Шесть. Один. Шесть.
— Двадцать.
— Двадцать.
— Тридцать один.
— Тридцать один.
Сейчас, погодь.
Да иди ты.
Опа!
Отдай телефон.
Отдай телефон, капитан.
Успеется.
Лучше отдай. Даже во время задержания
не имеешь права.
Ладно, писатель, мир.
Пойдем,
подкрепимся перед дальней дорогой.
Какой еще дорогой?
Ну, вы же домой собрались?
В Москву, как я понял.
— Да.
— Ну вот.
Я там привез всякого разного.
Отвальная, что ли?
Во-во, вроде того.
Налетай.
Максимка.
Отпусти их, слышишь?
Вы, батюшка, доиграетесь.
Сонь, Сонь, Сонь, хватит, хватит.
Значит так:
если я через три часа не дозвонюсь
до Москвы, нам всем тут хана.
Да по х...
Ты — балбес, он нас уроет.
Девочки, не ссорьтесь.
Попейте водички.
Да что-то напился я уже водички.
Пей, я сказал.
Капитан, покрепче ничего нет?
Думаешь, поможет?
Думаю, да.
Да не жалко.
Другое дело.
Это вода.
Это точно вода.
В смысле?
Да воду они травят сбросами какими-то.
Попил водицы — в козленочка превратился.
Ой…
X...ню несешь.
Да?
Капитан-то всегда со своей бутылочкой:
то с пивком, то с водкой.
Несешь х...ню.
А поп вон повешенный, смотри,
водочку глушит, не херня?
А что же это тогда такое-то?
Чудо, что ли?
А если чудо?
Ути вы мои…
Pомантики вы мои маленькие,
мистики вы мои маленькие…
Чудо, чудо…
Кто ж вам сказал,
что чудеса все только от Бога.
Как быстро эти тридцать лет проскочили.
А дальше — под откос.
Седина,
одиночество, немощь
и маразм.
Кошки или собаки.
Катя, ты чего?
Ну чего?
Нашел-таки?
Чего?
Точечку, говорю,
нашел?
Или кто подсказал?
Нашел, нашел.
И уже кое-что в Москву заслал коллегам.
Типа?
Типа свидетельских показаний.
Типа на тебя в том числе.
Чего?
Пособничество преступной деятельности
Алябьева В.В., убийство одного
или более человек.
Так мент этот ему и загоняет людей.
Мент-то все видит.
Типа егеря он у него.
Да. И там еще много чего интересного.
Все согнал в Москву с именами.
Ты чего, бухой, что ли?
Но у людей инструкция:
меня ждать.
Если не выйду на связь,
все в эфир пойдет.
С твоим именем.
Вообще не отдупляю, чего ты тут порешь.
Ты сейчас везешь нас на станцию.
И только когда мы садимся в поезд,
ты, капитан, расслабляешь булки.
И в деле Алябьева В.В. по федеральным
телеканалам твоя фамилия не звучит.
Ты охерел?
Чего ты делаешь?
Зачем ты это сделал?
Алябьев В.В.
А ты кого ожидал увидеть?
Черта с рогами?
Макс.
Кольцов.
Меня можешь просто звать — хозяин.
Это же мой платочек.
Я тебя буду звать так,
как тебя скоро вся страна звать будет.
Вся страна меня никак не будет звать,
фантазер.
Вот,
знакомьтесь, сын мой,
Иван Витальевич.
Будет у вас хозяин,
когда и если меня не станет.
Опять двадцать пять.
Не любит эту тему.
Я ж сказал «когда» и «если».
Давайте выпьем
за Ивана Витальевича.
За того, кто придет
после меня.
И будет круче.
Не смей
осквернять храм Божий!
Не смей впускать врага человеческого!
Знаешь что, батюшка…
Достал ты меня
своим вытьем.
Ну-ка, встань.
Докривлялся,
святой отец.
Думаешь, смерти боюсь?
Умирал уже. О ней и молил только.
Как о спасении.
Это ты не умирал.
Это ты репетировал.
Бегите в церковь, бегите!
— Кать, валим.
— Сейчас пойдем…
Не бойся, Сашенька.
Ведь ты меня не бросишь?
Сашенька… Не бросишь?
Я теперь от тебя никуда.
Да отпусти ты, б...дь!
Ведь т-т-ты меня не бросишь?..
— Дай телефон.
— Зачем?
Телефон дай сюда!
Это еще кто?
Сестра моя — Лиза.
Откуда?
С того света?
А-а-а…
Лиза!
Лиза!
Быстрее, быстрее.
Пока, Сонь, я тут побуду.
Что это было?
Я ж тебе приказал закрыть ворота.
Забыл, чей ты?
Как же так, я же выздоровел.
Я дал, я и забрал.
Простите меня.
Простите…
Придется отрабатывать.
Встань.
Сядь.
— Да не сюда — за руль.
— А, понял.
На, смотри, вдруг сеть
где-нибудь еще поймает.
Какой ты упрямый, а…
Я это дело просто так не брошу.
Они меня там ждут на «Свободе».
— Где тебя ждут?
— На «Радио Свобода».
Прямое включение.
Там была точка, где ловило.
А сейчас... Блин, фак,
ну что ты не смотришь?
— Я смотрю я, смотрю.
— Смотри, я тебе говорю.
Чего там?
— Сеть поймала?
— Добро пожаловать в «Мегафон».
Дай сюда!
Ай, хороший!
— Блин, блин, блин…
— Фак!
Двадцать, тридцать один.
— Блин, осторожней! Пожалуйста!
— Да насрать. Главное, включиться успеем.
Фак! Опять не ловит.
Что ж за занудство-то?
Ну, что ты делаешь-то, а?
Давай.
— Хватит, хватит, хватит, хватит…
— Тихо, тихо, тихо, тихо…
Тихо, тихо…
— Хватит!
— Погоди!
Алло! Алло, Соболев?
Да, готов, готов.
Через сколько?
Все, хорошо. Слушай.
Архангельская область,
деревня Топи.
Порог, Порожский химкомбинат.
О, красота какая!
Hу что?
«Радио Свобода»?
Прямой эфир?
Да, да, сука, уже на линии.
Н-да.
А я про тебя все знаю, Алябьев…
Да, и про должность, и про комбинат.
Про то, что воду вы тут травите
галлюциногенами.
Да?
И про то, что ты сафари
на людей устраиваешь, все я знаю.
Ты себя кем вообразил-то?
Сатаной?
Упырина ты несчастный.
И знаешь, какая организация
меня сюда устроила, да?
Хер ты нам что сделаешь.
Сделаю.
Предложение тебе сделаю.
Заслужил.
Да пошел ты.
Да, я тут, я на связи.
Оп, иди сюда.
Расследование проведено в короткие сроки.
Молодец!
Я впечатлен.
Чего ты? Впечатлен?
Скоро вся страна
впечатлена будет тобой, упырина.
Подожди, сейчас. Про комбинат твой.
Сейчас закроют его, дядь. И тебя закроют.
Сейчас, постой, постой,
подожди чуть-чуть, потерпи.
Это не мой комбинат,
котеночек, а государственный.
Топливо для ракет производит.
Зачем его закрывать-то?
Нам еще в космос летать,
американцам грозить.
Никто его не закроет. Тебе не поверят.
Врешь ты все, тварь, врешь.
Стратегического назначения комбинат.
Eго даже на карте нет.
Вместо него — лесное хозяйство.
И Алябьева тоже нет.
И тебя тоже не будет.
А «Радио Свобода» — это наши враги, да?
Зря помрешь.
Слушай, дядь, вся область
вот это твое слитое дерьмо хлебает.
Вся область в бреду,
а ты стоишь — смешно тебе.
Не знаю,
мне нравится.
Ну да…
Простите меня, пожалуйста…
Послушай меня,
наш концерн
захотел прикупить себе медийки
в столице.
И начали, знаешь, с чего?
С твоей «Моськи».
Чего ты пи...шь-то, а?
Я не пи...у.
Помнишь, ты мне ее нахваливал?
Ну так вот, ребята уже подписали бумаги.
Главред Павлов Валентин Петрович
написал заявление.
Ищем главреда.
Ну, докажи.
Предложение будет такое.
Минута до прямого, Кольцов.
Блин, ну, докажи давай, докажи, что ты.
Ты будешь главредом,
Павлов будет у тебя замом.
A хочешь, будет тебе
просто попку подтирать.
Игорь!
Игореш, можешь…
…узнать для меня новость одну…
«Моську» мою никто не покупал? Сайт.
Посмотри, пожалуйста.
Группа компаний «Росхим».
— В новостях?..
— Да.
— РБК?
— А что?
Сейчас, подожди.
— А чего по бабкам?
— Триста штук для начала.
Хера ли ему триста?
Я здесь жопу рву, кровь замываю.
Всего за сто пятьдесят.
Остановись, капитан.
У тебя какие расходы?
Человек в столице живет.
— Какие у меня расходы?
— Да.
А сына лечить?
Может, хватит врать?
Вот врет.
Ты думаешь, я не знаю,
что твой сын год назад помер?
Кольцов?
Он людей убивал, Макс.
Ты-то, б...дь, там чего вообще, а?
Ты сам под кого угодно ляжешь, б...дь.
Герой, б...дь, Дон Кихот ты штопаный.
Еще подпез...ть будет.
Сиди, вообще там молчи.
Еще доказать нужно, что убивал.
Это же не факт, ну, что…
Tожe не галлюцинация.
Конечно.
Этих отпустишь?
Вот этих вот?
Не-а.
Девочка меня исповедовать будет.
А мальчика я…
Ну, мальчик мне…
Ну, короче, он трехнется без меня.
Да я бы их отпустил.
Они же сами не плывут.
Любят стоялую воду.
Ну, тогда извиняйте.
Садимся на крючок.
На крючочек.
Ой, дурилки!
Не можете вы без хозяина.
Кольцов, давай.
Подожди. Повторяй за мной.
Это Максим Кольцов,
главный редактор сайта «Моська.ру».
И спецкор «Радио Свобода».
Здравствуйте. Это Максим Кольцов,
главный редактор сайта «Моська.ру»
и спецкор «Радио Свобода».
Мы ведем наш репортаж
из Архангельской области.
Мы ведем наш репортаж
из Архангельской области.
Нет на свете лучше области,
нет лучше предприятия,
чем Порожское лесное хозяйство.
И нет мудрее руководителя,
чем Алябьев Виталий Вениаминович.
Нет на свете лучше области
и лучше предприятия, чем…
Порожское лесное хозяйство.
И нет на свете
более мудрого руководителя,
чем Виталий Вениаминович Алябьев.
Кольцов, ты что порешь?
Я, Максим Кольцов,
горд и счастлив ему служить.
А я, Максим Кольцов,
горд и счастлив ему служить.
A, и еще!
Пусть горит синим пламенем
мерзкое пропагандистское
телевидение,
в котором нет ничего, кроме лжи.
— Может, не надо?
— Нет, это надо.
Это надо. Это обязательно.
И пусть горит синим пламенем
государственное мерзкое
пропагандистское телевидение,
в котором нет ничего, кроме лжи.
Конец.
Конец.
Отдай ей телефон.
На. Отойди.
Давай поцелуемся.
Молодчина. Молодчина.
Иди сюда.
Это же…
Это же подстава. Мне ж теперь
в журналистику путь отрезан.
Ну, какая же подстава?
Договор есть договор.
Да и х... бы с ней,
с этой журналистикой.
Кормят плохо, работа нервная.
Будешь тощий
и от вранья весь перекошенный.
Знаешь, я тебе подарочек один
хотел сделать.
Я тебе дарю вот этот «Гелендваген».
Будешь Аришку на ней катать.
И… Дай-ка мне ключики.
Держи.
— Поздравляю.
— Спасибо.
— Сто шестнадцать…
— Ты кому звонить собрался?
Матери.
Только номер не могу вспомнить.
Прикинь, мамин номер забыл.
А это, нy, вы же…
реально никого не убивали…
Hу, людей, да?
Реально?
Убивал. Приходилось.
А зачем?
Ну, потому что это интересно.
И вот это вот все интересно.
А так скучно жить очень.
Понимаешь?
Когда у тебя все есть и ты все можешь,
то уже практически ничего не хочешь.
Ну, это просто беда.
Просто жить невозможно.
— Ну да…
— Пи...а.
Алло?
Алло? Алло, Денечка, здравствуй.
Привет, мам.
Откуда у тебя этот номер?
Это неважно. Как ты себя чувствуешь?
Я в порядке вообще.
Ты прикинь, это сработало все, реально.
Монастырь этот…
Денис, тебе что-то пришлось
для этого сделать?
Да ничего не пришлось.
Я, наверно, тут еще побуду.
Хорошо мне здесь.
Я тобой всегда так гордилась, Денис.
Знаешь, я подумала: наверное, ты прав.
Лучше с достоинством… как человек…
Что? Ты о чем сейчас?
Ну, не клянчить.
На поводке не сидеть, в ошейнике.
Ты так говорил?
Ты меня прости, День… я твоя мама,
это слабость моя была, а ты был прав.
Думать о своем спасении — да…
Но не любой ценой.
Ма, ты что сдурела, что ль?
Ты что несешь-то вообще, а?
Алло!
Мама!
Алло!
Лучше бы мы все тогда погибли.
Да!
Ладно, поехали.
Где мой водила?
Там.
Э-э, не отлынивай.
Поговорил, иди сюда.
Ну что, новая жизнь у вас начинается.
Погнали в Топи.
Пидорас!
Е... твою мать.
Софья-то, похоже,
не зря молилась.
А чего ты за этим-то не полез?
И без того х...во.
Ну, он же все-таки начальник твой.
Нового назначат.
Ты теперь куда?
А разве есть варианты?
В Топи. «Куда»…
Все равно ж все дороги туда ведут.
Ну вот, как и обещал.
Хозяин ваш повержен.
А я с тобой остаюсь.
Как же Москва?
Да ну ее на хер.
Давай, Мишка,
сказку тебе расскажу.
Жила-была одна баба,
уродливая,
завистливая и злая.
Работала на комбинате,
где ей по пьяни в раздевалке
приделал мастер.
Красавчик.
И родилась у нее дочка Аринка.
Красивая до невозможности,
вся в отца.
Баба эта
так завидовала своей дочери,
что больше всего на свете хотела
поменяться с ней местами.
И случилось чудо.
Одна незадача:
дочка,
увидев себя в новом теле, от ужаса
с ума сошла.
Дедуль!
Hет водички попить?
Сушняк замучил.
Иначе невозможно больше вообще
никак, сука,
тут дальше жить.
Спасибо, отец.
Мишка!
Cын.
Привет, па.
Поехали,
прокачу…
 

 

 

 

 

////////////////////////////