Истребители. Битва за Крым (1 сезон, 2024 год). Цитаты и фразы из сериала
Режиссёр: Антон Сиверс
1944 год. Истребительный полк командира Александра Романова
перебрасывают в Анапу для усиления авиационных соединений в предстоящем
наступлении на Крым. По итогу воздушного боя Александру удается
захватить ценный трофей – немецкий истребитель новой модификации.
Все фразы и цитаты
1 серия
- Внимание всем! Входим
в зону немецкого патрулирования.
Занимаем максимально низкую высоту,
будем маскироваться.
- Командир, движки встанут.
Температура зашкаливает!
- Илюш, нас всего двое,
остальные - птенцы.
В случае обнаружения потерь
не избежать. Выполнять приказ.
- Есть выполнять приказ.
- Значит, закрыли нам немцы
небо над Крымом.
- Так точно, товарищ маршал.
По данным разведки,
люфтваффе перебросили в Крым
лучших своих асов.
52-я истребительная эскадра.
- Старые знакомые...
- Так точно.
- А у нас после Кубани
в полках одна молодежь
необстрелянная.
- Для прикрытия штурмовиков Долматова
я приказал перебросить под Анапу
267-й полк майора Романова. Но у него
тоже каждый второй - после училища,
так сказать, взлет - посадка.
- Ну что ж, как говорится,
делай, что можешь,
с тем, что имеешь.
Вот тут, у Перекопа,
и на Керченском полуострове
необходимо взломать
высокопрочную оборону противника.
Иван Георгиевич, кровь из носу нужно
освободить от немцев небо Крыма.
От этого зависит успех всей операции.
Надо, чтобы наши летчики
вспахали там все так,
чтобы ни одно немецкое орудие,
ни один дот,
ни одно противотанковое укрепление
не уцелело!
Ставка дает на подготовку месяц.
Сможем?
- Должны смочь, товарищ маршал.
По рации: - Поляна, это Ромашка,
дайте условия на посадку.
- Ромашка, это Поляна.
Ветер у земли 270,
3 метра в секунду.
Заход курсом 04.
Полоса свободна, посадку разрешаю.
- Поляна, это Ромашка. Принял.
Ноль-второй, это ноль-первый.
Приготовиться к посадке.
- Командир, надо высоту набрать.
Заход с леса -
молодые не сядут с малой высоты.
- Когда-то надо учиться.
Приготовиться к посадке.
Всем птенцам - на посадку!
Илюша, смотри в оба.
Висим коршунами над взлеткой.
- Есть!
- Внимание, внимание!
Вижу две цели от солнца.
По-немецки:
- Дитрих, оставайся на этой высоте,
а я сниму вон ту пару,
которая заходит на посадку.
- Всем внимание. Это "худые".
Илюха, приготовься к бою. - Есть!
- Это ноль-пятый.
Командир, я под атакой!
- Я сел. Я сел!
- Саня, Саня!
Ты куда один против двоих?
Саня, у меня бак...
По-немецки: - Отличная работа, Ганс.
Они даже не стали нас преследовать.
Это была легкая добыча, Ганс. Как ты
понял, что они не пойдут на взлет?
- Старые машины.
А фюзеляжи - чистые, нет звезд.
Молодняк, не обучены еще.
- Быстрее!
- Давай, братцы!
- Погодь, погодь! Не горячись, летун.
Ну все, все.
Ты и так его сильно отделал.
Отлетался фриц.
"Их восемь - нас двое.
Расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть!
Сережа, держись!
Нам не светит с тобою,
Но козыри надо равнять.
Я этот небесный квадрат не покину,
Мне цифры сейчас не важны:
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит, и шансы равны.
Мне в хвост вышел мессер,
но вот задымил он,
Надсадно завыли винты.
Им даже не надо крестов на могилы -
Сойдут и на крыльях кресты!
Я Первый! Я Первый!
Они под тобою!
Я вышел им наперерез!
Сбей пламя, уйди в облака -
я прикрою!
В бою не бывает чудес".
ИСТРЕБИТЕЛИ. БИТВА ЗА КРЫМ
- Благодарю за службу!
- Служу Советскому Союзу!
- А это товарищ Романов,
который мессер посадил.
- Мессер?
- Так точно, товарищ Сталин!
- Тогда вам от меня лично
отдельное спасибо,
товарищ Романов.
- Служу Советскому Союзу!
- Ну что, поздравляю.
- И я - тебя.
Увидимся.
- Увидимся.
- Ну что, герой, поздравляю.
- Спасибо.
- Твой фриц оказался важной птицей.
Ганс Шольбе, любимчик Геринга.
И кстати, трофейный "Мессершмитт"
новой модификации.
Наши инженеры уже работают над ним.
- Ну хоть одна радость.
- Ну что, какие планы?
- Да какие планы?
Возвращаюсь завтра в полк.
- Что значит "в полк"?
Отставить!
У тебя еще заслуженный отдых -
10 суток.
- Да на что он мне нужен?
- Отдохни, я не знаю,
сходи в Малый театр
с женой.
И что, у тебя все по-прежнему?
Ладно, в душу к тебе не буду лезть.
Но знай: если что, номер в гостинице
"Москва" для тебя всегда найдется.
- Спасибо, Георгич.
- О, смотри-ка, кто еще здесь!
Пойдем-ка, я тебя познакомлю
с генеральным конструктором
твоего самолета.
- Прошу прощения.
Александр Сергеевич,
хочу представить вам майора Романова.
- Здравия желаю, товарищ генерал!
- Яковлев.
- Майор Романов.
- Поздравляю с высокой наградой.
- Благодарю вас.
- Как вам наш самолет?
- Хорошая машина, маневренная.
- О! Товарищи, простите.
Я вас оставлю на некоторое время.
Еще раз поздравляю.
- Угу.
За пушку отдельное спасибо.
Правда, жалко, боезапас маленький.
Да и у пулемета побольше бы хотелось.
Из-за этого часто приходится
выходить из боя.
- Но если увеличить боекомплект,
то возрастет масса самолета.
И в результате -
потеря в скорости и маневренности.
- Значит, нужно увеличить
мощность двигателя.
- Как раз сейчас над этим работаем.
- Извините, товарищ Яковлев,
вообще-то, майор...
- Романов.
- ...именно на этом самолете
вы посадили новый "Мессершмитт".
Як-9 - лучший истребитель.
- Я же не спорю.
Просто Александр Сергеевич
спросил мое мнение - я ответил.
- Ну прекрасно.
Пойдемте, товарищи...
- Если говорить начистоту,
тяжелый самолет
и без БК дополнительного.
На вертикалях немцы имеют
явное преимущество.
Мы их просто достать не можем.
А что касается посаженного "немца",
так я его должен был уничтожить -
мне просто было нечем.
Хотя он до этого
двух наших пацанов сбил.
- Мы уважаем ваш боевой опыт,
но в данном случае
ваше мнение субъективно.
Учитесь летать, а не винить самолет.
Всего доброго.
Пойдемте, товарищи. Пойдемте.
- Не обращайте на него внимания.
Товарищ Сорокин просто
очень ревностно относится к критике.
А я, кстати, Елена Сотникова,
инженер-двигателист.
- Очень приятно, Елена.
Александр Романов,
летчик-истребитель.
- Елена Сергеевна!
- Во вторник в редакции
газеты "Правда"
собираются все награжденные
для общей фотографии.
Вы же там будете?
- Если надо, буду.
- Конечно. Там и обсудим все детали.
- Договорились.
- Всего доброго.
- До свидания.
- Товарищи, выпьем за победу!
За тех, кто на фронте,
за тех, кто в тылу -
льет снаряды, делает самолеты,
танки, орудия и минометы,
за тех, кто сеет хлеб,
за весь наш советский народ!
За нашу Советскую Родину!
За товарища Сталина!
- Ура!
Все: - Ура! Ура! Ура!
- Дай бог, не последняя.
- Владлен Николаевич,
вы же знаете, что я не пью.
- Александр Сергеевич,
я, наверное, поеду.
- Как - уже?
Через полчаса приедет водитель,
он вас отвезет.
- Да не стоит.
Трамваи еще ходят, я доберусь.
- Ну куда же вы, Леночка?
Посидите с нами еще.
А то я обижусь.
- Владлен Николаевич прав:
ну какие трамваи?
Скоро все вместе и поедем.
- Хорошо.
- Леночка,
а давайте пойдем потанцуем?
- Владлен Николаевич, я не танцую.
- Не танцует и не пьет.
Вот он, экземпляр какой!
- Александр Сергеевич,
все-таки поеду:
не очень хорошо себя чувствую.
До свидания, товарищи.
- Владлен Николаевич!
- Провожу.
Леночка! Леночка, не так быстро.
Ну что ты? Вечер только начинается.
Давай заводи машину.
Лена...
Ну что ты начинаешь, а?
Ну куда ты от меня денешься, Лена?
Лена, ну что за детский сад?
- Прошу прощения.
- Лена! Леночка, ну что за игрушки?
Зачем ты их взяла с собой сегодня?
Лена!
Лена, открой.
(Слышен стук.)
Слышишь? Немедленно!
Открой, говорю, немедленно!
- Товарищ полковник,
вы дверь не перепутали?
Это дамская комната.
- Иди куда шел. Открой, я сказал!
- Мне кажется, что дама не хочет
с вами разговаривать.
- Слушай, летчик,
не лезь, куда тебе не надо.
Иди, пока я тебе крылья не обломал.
Лена, открой!
- Слушайте,
на вас офицерские погоны,
а ведет себя как последний... скот.
- Ты кто такой,
чтобы мне указывать,
как себя вести?
Майор, пошел вон отсюда!
Кругом! Марш!
- Товарищ полковник, может, это вам
уйти и оставить девушку в покое?
- Ты как со мной разговариваешь?
Я у самого товарища Берии...
Да пошел ты! Лена...
- Идите, Лена, идите.
- Спасибо.
- Я тебя в говне утоплю, понял?
Пусти!
(Кашляет.)
- Стыдно должно быть,
товарищ полковник.
- Сука! Да ты мне нос сломал.
- Считай, что легко отделался.
- Я тебя в штрафбате сгною.
- Ты понимаешь, что ты наделал?
Избиение старшего по званию -
это воинское преступление.
Тем более он человек Берии.
Так все испортить из-за какой-то...
- Слушай, он меня чуть не убил
этой пепельницей -
что мне оставалось делать?
- Саня, мы знакомы уже много лет.
Я все понимаю,
но лучше извиниться.
Я знаю этого Сорокина.
Тут разжалованием не обойдешься.
Значит, так: поедешь в редакцию
газеты "Правда" для фотографии,
реши с Сорокиным этот вопрос -
извинись.
- Есть, товарищ генерал!
- Ну вот и хорошо.
Давай садись в машину. Поехали.
- Капичников.
- Здесь.
- Ага. Здравствуйте, товарищ Яковлев.
Проходите, пожалуйста. Напоминаю,
что у вас после съемки -
встреча с главным редактором.
- Да-да, я помню, спасибо.
Елена Сергеевна,
вы не могли бы заехать Наркомат?
Нужно передать документы,
а они в машине.
- Конечно.
- Готовы?
- Товарища Романова нет.
- Семеро одного не ждут.
Здравия желаю, товарищи.
- Можно начинать?
- Да.
- Рядовой Романов,
вылезай - приехали.
- Держи.
Поехали.
- А где штаб?
- А вы кто такой?
Представьтесь, как положено.
- Майор...
Красноармеец Романов Александр
прибыл для прохождения
воинской службы. - Майор, значит.
Летал? Не, ну мало ли.
Что ж, добро пожаловать
в ряды оступившихся,
нарушивших дисциплину,
допустивших элементы шкурничества.
Родина, красноармеец Романов,
предоставила вам шанс искупить вину.
Любое нарушение дисциплины,
невыполнение приказа
карается самым строгим образом:
пехотный штрафбат или высшая мера
по законам военного времени.
Вам все ясно?
- Яснее некуда.
- Вот у нас для вас
и карета свободная имеется.
Вчера освободилась.
Кузьмич!
Предоставь шанс
товарищу бывшему майору
ознакомиться со своим боевым конем.
- Летает?
- Проверите.
- Романов Александр.
- Да не торопись, еще успеется.
И так не успеваю запоминать.
- Товарищ Федотов!
Как прикажете это понимать?
Это же вы подписали
представление к освобождению
красноармейца Сулаймонова?
- Все верно. А что тут непонятного?
- Так сроки же еще не...
- Товарищ Гринчук,
басмач... кхм...
бывший лейтенант Фархад Сулаймонов
искупил, так сказать, вину кровью.
Вопросы есть?
- Вы не...
- Вопросов нет.
- Ладно.
- Давай!
- Видал? Кого только присылают...
- Что здесь происходит?
- Да вот, товарищ командир,
новоприбывший знакомится с техникой.
- Давай!
Да чтоб тебя!
- Крылышки-то есть,
а вот перышки еще втыкать надо.
- Двигатель не дает взлетный.
Возможно, топливная система
неисправна. Негоден самолет.
- Других не имеем. - Здравия желаю.
- Здравия желаю. Доложитесь.
- Красноармеец Романов,
летчик-истребитель.
- Кто отдал приказ на взлет?
Под арест захотели, рядовой Кириллов?
- Никак нет, товарищ командир.
- Ладно, я с тобой позже разберусь.
Документы.
- Только подписали.
- Летят.
- Один подбит. - Да не,
это маслонасос надо менять, а нету.
- Убью, падла.
Ну, иди сюда, ссыкун. Иди-иди!
Ты понимаешь, что сделал?
Ты понимаешь, что ты сделал?
- Отставить!
- Ты оставил нас в бою!
- Я объясню...
- Ты не летчик - ты ссыкун!
Опять скажешь, мотор перегрелся?
Или еще что-нибудь придумаешь?
- Товарищ капитан... - Отвали!
- Я кому сказал, отставить!
- Сука.
- Что у вас тут происходит?
- По заявлению летчика Вдовина,
летчик Ерохин покинул боевой строй
и вышел из боя...
- Слушай, ты извини,
что я тебя задел.
Ты же понимаешь, я сгоряча.
- Замяли.
- ...подставив своих товарищей
на неминуемую смерть.
- В связи с этим
рассматривается народным судом...
- Не, пусть решают что хотят,
я с ним летать не буду - лучше один.
- Ну а вдруг и правда мотор закипел?
- Проверили, врет он.
Трус, мать его.
- Что вы скажете в свое оправдание,
Ерохин?
- А нет оправдания трусости.
Поэтому и молчит.
Стыдно посмотреть в глаза
своим боевым това...
своим однополчанам.
Партия и товарищ Сталин дали Ерохину
шанс смыть позор кровью.
Он не использовал этот шанс.
Более того - вышел из боя.
Поэтому должен быть наказан
по всей строгости.
- Уж попробуй тут придумай наказание,
когда ты уже наказан.
- Предлагаю красноармейца Ерохина
отправить в пехотный штрафбат.
(Одобрительные возгласы.)
- Чтобы неповадно было.
- Да-да.
- А не перебор ли это?
- Тихо, тихо!
Красноармеец Романов,
вы что-то сказали?
- Считаю предложение
товарища замполита слишком суровым.
Считаю, что,
вместо того чтобы пороть горячку,
нужно как следует
во всем разобраться.
Я уверен, что у Ерохина
есть на это объяснение.
На этих самолетах не то что воевать -
на них летать невозможно.
Я убедился в этом.
- Плохим танцорам, мы знаем,
что мешает. А плохим летчикам что?
- Самолеты.
- Тихо, тихо, товарищи.
- Я считаю, что Ерохина надо
не наказывать,
а, наоборот, поддержать.
Личным примером.
Я готов взять его на поруки
и поделиться, так сказать,
своим опытом.
- Опытный нашелся.
А самолет в воздух поднять не смог.
- У вас недержание, что ли,
товарищ Кириллов?
- Что сказал сейчас?
- Серега, что ты завелся? Остынь.
- Отставить! Тихо!
Сели. Сели оба.
Кириллов, сядь!
Значит, так:
нас мало - каждый хвост на счету, -
поэтому, Ерохин, даю тебе
последний шанс, так сказать.
Но, смотри, если опять мотор
перегреется или еще там чего,
отправлю к едреням
в пехотный штрафбат.
На этом собрание считаю оконченным.
- Сань, ты на Акробата
внимание не обращай.
Серега Кириллов вообще мужик
неплохой, только нервный маленько.
Капитаном был -
сейчас штрафным звеном командует.
И все из-за баб.
Вообще все наши беды из-за баб.
Ну и из-за водки.
- Илюх, ты идешь?
- Давай накладывай.
- Пойдем поедим?
- Догоню. Подойду сейчас.
- Женя, перед следующим взлетом
нужно отрегулировать клапана
и проверить затяжку воздушного винта
на валу.
- Проверим - что нам стоит.
- На сегодня все?
- Да, все.
Товарищ Сорокин.
- Да, Елена Сергеевна.
Вы что-то хотели?
- Да, Владлен Николаевич,
мы сейчас готовим конструкторскую
документацию на новый Як-9У,
и для учета недостатков
и недопущения их в новой модификации
нам крайне важно мнение
боевых летчиков.
- Так.
- Я договорилась с майором Романовым,
что он приедет к нам на аэродром.
Детали и сроки мы должны были
обсудить после фотографирования,
но в редакцию он так и не явился.
- Почему именно Романов?
Я вам таких летчиков, даже лучше,
с десяток найду.
- Да, но ведь именно он
посадил немца на нашем самолете
и готов был дать
здоровую критику машине.
Ладно, наверное, лучше обратиться
к товарищу Устиновскому.
- Не стоит.
Майор Романов сразу же после
награждения отбыл по месту службы.
Ну а насчет того, что он не сдержал
свое обещание,
извините, это не ко мне.
А на меня, Аленушка, ты, как прежде,
всегда можешь положиться.
- Ребята, подождите, я с вами.
До свидания, товарищ Сорокин.
- Слышишь, Серега, ты в следующий раз
Прокопенко этому
задницу скипидаром намажь.
- Ероха...
- Здравия желаю!
В звено ко мне пойдешь.
Я тебя на поруки беру.
- А как же товарищ Романов?
- Ты чего, Ероха?
- Понял. Спасибо, товарищ командир.
- Молодец!
Нина... Оп!
Здравия желаю, Николай Николаевич!
Должен будешь, Ероха.
- Прокопенко, завтра на перевязку.
- Есть!
- Костя.
- Здравия желаю!
- Вы почему вчера
на профилактику не пришли?
Все ваши уже были.
- Я, это, как-то...
- Ну что вы, маленький?
Мне бегать за вами?
- Давайте я вам помогу.
- Нет-нет, у вас руки нечистые.
Ладно, пойдемте.
Ну что, ложись.
- Угу.
- Мы через штаны будем делать?
Снимай.
Столбняк - это не шутки.
Вон, в соседнем полку
половину личного состава выкосило.
Все.
- Нина, я...
- Что?
(Слышен кашель.)
Сережа...
А я все жду-жду, когда же ты зайдешь.
- Да я на минутку,
пока твоя Медуза Горгона не видит.
Сегодня вечером на том же месте, да?
Здравия желаю, товарищ военврач!
- Почему посторонние в медсанчасти?
- Так я против столбняка ставил.
- Третий раз за неделю?
- Так точно, чтоб наверняка!
Все, ухожу.
- Ох, и доиграешься ты, девочка.
Не плачь потом.
- Все, Серега, намазал?..
- О, Юрок!
Слышь, Юрок, погодь, дело есть.
Ты, это, сарай старый
на краю взлетки знаешь?
- Угу.
- Ты вечерочком погуляй там недалеко.
Если меня или Нину кто-нибудь будет
спрашивать, свистанешь. Лады?
- Нет, не могу.
- Ты что Юрок? Я сейчас что-то
не понял. Я же тебя на поруки взял.
Ну ладно. Я, грешным делом, подумал:
мы друзья.
Ладно, гуляй!
- Товарищ командир!
Я согласен.
- Так это ж хорошо, Юрок!
Спасибо тебе огромное.
Это ж хорошо!
Курить будешь?
- Не курю.
- Ты чего?! "Герцеговина Флор".
- Нет, спасибо.
- Ну все, Ванюша, дай бог тебе...
- Давай!
- Спасибо, Ванюша.
Ваня, слышь, а ты мне принципиально
мяса не кладешь, что ли, а?
Иван: - Да есть там мясо, ищи!
- Попросишь ты у меня папироску!
- Добавь еще.
- Обойдешься.
- Ну что, штрафнички-разбойнички,
ударим, так сказать, по голоду
революционным аппетитом!
А, есть немного, смотри.
- Ну, значит, сидят себе казаки
почивают.
Заходит атаман и кажет:
"Ну шо, казаки, по коням?"
"Снова - по коням?
Когда ж мы уже по девкам пойдем?!"
- Я вот тоже анекдот знаю.
(Рев самолета.)
- Гляди, Акробат!
Похлеще тебя кренделя выделывает!
- На, луку поешь, Буратино.
Мужики, лук!
От столбняка помогает.
Боец: - Семеныч, хлеб передай.
(Щелчки затвора фотокамеры.)
По-немецки: - Это разведчик.
На шести тысячах идет, не меньше.
- Нам не достать.
- Сообщите всем:
в целях демаскировки огонь
по самолету не открывать. - Есть!
- Значит так, товарищи,
наша задача - не дать противнику
укрепить свою оборону в Крыму.
По данным разведки
немцы спешно перебрасывают
из Румынии свои резервы.
Иван Георгиевич, наши бомбардировщики
должны прорвать путь снабжения,
уничтожив мост.
Задача не из легких.
Действовать придется
в оперативном тылу противника.
Не сомневаюсь, что столь важный
стратегический объект
хорошо охраняется системами ПВО.
Иван Алексеевич, данную операцию
поручаю возглавить вам.
- Слушаюсь!
- Совещание закончено, товарищи.
За работу.
- Разнесут нас еще на подходе.
И так уже от эскадрильи
ничего не осталось.
- Ну, на то она
и штрафная эскадрилья,
чтоб выполнять такие задачи.
- Он прав.
Подумать надо, прежде чем переть,
так сказать, голой жопой на ежа.
А где Кириллов?
- Не знаю.
- Я знаю, где ваш Кириллов.
- А на выпускном вечере
он мне в любви признался.
Стихи читал - Бальмонта.
"Быть может через годы,
быть может через дни,
С тобой мы будем вместе,
и будем мы одни.
И сердце сердцу скажет,
что в смене дней и лет,
Есть вечный, негасимый,
неуловимый свет".
Замуж звал. Смешной.
- Чего ж не пошла?
- А я тебя ждала.
А ты мне так ни разу и не сказал,
что любишь меня.
Ну скажи! Неужели это так трудно?
- Слова, Ниночка,
ничего не значат.
Пустое. Да и староват я для любви.
- Да вот неправда, а!
Почему ты хочешь казаться хуже,
чем ты есть на самом деле?
Ну я же знаю, какой ты.
- Ничего ты не знаешь.
- А вот и знаю!
Ты самый красивый,
самый смелый,
самый добрый.
- Откуда ж ты взялась,
птичка-невеличка?
- Ерохин!
- Я, товарищ капитан!
- Ты чего тут ошиваешься?
- А я это...
- Кириллова не видел?
- Нет. Никак нет!
- А если подумать?
- А, да-да, вспомнил!
Он с техниками в домино играет.
А вы что любите, товарищ капитан,
шахматы или домино?
Я вот шахматы больше...
- Ерохин, хватит тут
мне зубы заговаривать.
Был я у техников.
Тоже мне конспиратор.
- Товарищ Кириллов!..
- Отставить!
Кириллов, жду в штабе!
- Товарищ Кириллов, я...
- Головка ты... от патефона, Ерохин!
- Сколько раз я тебя предупреждал:
кончай свои шуры-муры!
- Разрешите? Красноармеец Романов
по вашему приказу прибыл.
- Значит, так...
Звеном вместо тебя
будет командовать Романов.
А ты пойдешь к нему рядовым летчиком.
- Товарищ командир, я...
- Отставить! Напра-во! Шагом марш!
Задача.
Линию фронта облетаем вот здесь,
подходим к мосту.
Фриц расчехляется, открывает огонь.
Самолет-разведчик засекает точки ПВО,
наносит их на карту,
передает это штурмовикам.
Те прилетают и работают
точно по этим точкам.
Ну, а потом бомбардировщики
разберут этот чертов мост.
Звено Мамукяна - в резерве
по готовности номер один.
Вопросы?
- Это что же, нас как приманку
для немцев будут использовать?
- Романов, за словами следите.
"Приманку".
- Это разведка боем.
Других заданий нам не дают.
- Что случилось?
Ерохин!
(Слышен тихий храп.)
(Слышен кашель.)
- Тихо, это я, Романов!
Опусти пистолет.
Дай сюда.
Давай-давай.
- Я не знаю, что это.
Страха нет, но не могу объяснить.
- А в училище учебных боев не было?
- Взлетать научили, садиться тоже.
Пару раз по конусам постреляли,
младшего лейтенанта присвоили -
и на фронт сразу.
В общем, в свой самый первый вылет
я ориентировку потерял -
заблудился, короче,
еле аэродром свой нашел.
Один я с того вылета вернулся
из всего звена.
Там никто разбираться не стал -
объявили трусом
и отправили в штрафники.
Да, ситуация...
- Лучше б расстреляли.
- Ведомым ко мне пойдешь.
И чтоб на земле и на небе держался
правого пеленга, понял?
- Понял. Спасибо, товарищ Романов.
- Держи.
Чего встал-то?
Пошли спать, завтра день тяжелый.
- Партия и лично товарищ Сталин
дали вам шанс
исправить совершенные вами проступки.
Так докажите,
что вы достойны этого доверия!
Смерть в бою с фашистами лучше,
чем позор!
Умереть за Родину
есть высшее предназначение
каждого советского гражданина.
- Извините, товарищ Гринчук, время...
- У меня все. Командуйте.
- Так, ну... Ну все, по коням!
- Сань...
Зря ты Ерохина ведомым взял:
подведет.
- От винта!
2 серия
(Писк приборов)
По-немецки: - Внимание!
Неопознанная цель на радаре.
Срочно доложи гауптману.
- Господин гауптман,
с востока движется неопознанная
группа истребителей.
- Внимание, русские истребители.
- Вас понял.
Занять позиции!
Всем занять свои позиции!
Быстро, быстро!
- Вижу цель! Жду команду.
- Так точно!
- Снаряды, снаряды скорее сюда!
- Направление на три часа.
- Первый к бою готов!
- Второй к бою готов!
- Третий к бою готов!
По рации: - А еще анекдот.
Идут Василий Иваныч Петька в ад.
- Отставить травить байки. Внимание
всем, входим в заданный квадрат.
По-немецки:
- Заряжай! Быстрее, быстрее!
- Несите еще снаряды!
- Несем!
- Цель приближается!
- Ну что там?
- Посмотрите туда,
господин лейтенант.
- Черт! Опять этот разведчик.
Хотят вскрыть наши точки ПВО.
- Что будем делать?
- Срочно свяжитесь с "Бертой".
- Есть!
- Вот они, Коля.
- Внимание всем. Как только начнется,
уходим в облака.
Как поняли? Прием.
Набираем высоту. Внимание всем,
набираем высоту!
- Огонь!
По рации: - Твою мать!
У меня отказ двигателя!
- Габуда, прыгай! Прыгай, я сказал!
- Не могу! Заклинило!
Я падаю! Я...
(Переговоры летчиков обрываются.)
- Мария Николаевна,
я схожу наберу кипяток.
- Ну давай.
- Н-ну что?
- Габуда.
По рации: - Чайка, что там у вас?
Чайка, почему молчите?
- Все, командир, зенитки срисовал.
- Чибис, это Чайка. Мы закончили.
Возвращаюсь на базу.
- Внимание всем. Задание выполнено.
Возвращаемся.
Уходим!
- Не зря я Романову
командование доверил.
- Ну все, бойцы, концерт окончен.
Расходимся!
- Ну вот, твой летит.
Целехонький-то, скоро будет.
- Правда?
- Ну! Я тебе говорю.
По рации: - Чибис, это Чайка.
Я атакован мессерами!
Повторяю: мессеры появились!
- Чайка, Чайка, займи эшелон 3000,
нам до вас не добраться!
Внимание всем, приготовиться к бою.
- Твою мать, ты в своем уме?!
Куда мы на этих корытах?
Пусть вверх уходят!
- Я сказал: принять бой!
- Командир, командир,
у нас левый двигатель горит!
- Дотянем.
По рации: - Прикройте, атакую.
- Пожар! Пожар в правом двигателе!
Пожар!
- Чибис, это Чайка. Оба двигателя
вышли из строя, мы падаем.
- Ерохин, ты где? Ерохин,
не молчи, у меня фриц на хвосте.
- Где вы? Не вижу вас.
- Я прямо над тобой.
Увожу на тебя мессер. По моей команде
жми на гашетку что есть мочи, понял?
- Ага.
- Давай!
- Га-а-ад!
- Молодец, Ерохин, молодец!
А ты боялся.
Ерохин, вернись на курс!
Ты летишь обратно к немцам.
- Не могу: рули перебило.
- Ерохин, Ерохин, слушай меня.
Сбрасывай газ.
Убери крен правой ногой.
Я рядом. Пошли снижаться.
Снижаем, снижаем, Ерохин, снижаем.
Видишь поляну впереди?
Будем садиться.
- Романов, куда?!
Шиха, у тебя мессер на хвосте. Шиха!
Твою мать! Корова ты этакая, давай!
Братцы, я заглох! Падаю!
- Акробат, прыгай!
Прыгай, говорю, Акробат, прыгай!
- Сука!
Давай, давай, давай!
Твою бога душу мать! Давай!
Есть!
- Нина!
Ты что тут делаешь?
А ну быстро в санчасть:
бинты готовить, медикаменты!
Я с ног сбилась - тебя ищу.
- Ушли. Возвращаемся на базу.
- Вот тут начали
работать по нам -
километров за пять
до моста.
По мне с двух точек долбанули:
примерно вот здесь и здесь.
- Товарищ майор,
вот с этого берега
три расчета работало.
Они Габуду завалили.
Грамотно, суки,
они зенитки свои расставили:
перекрывают друг друга.
На наших горбунках туда так просто
не пробраться.
Товарищ майор,
Романов на связь не выходит.
- Ясно. - И Шиху мессеры
завалили, потому что...
- Товарищ майор!
Генерал Куликов прибыл.
- Свободны.
- Есть!
- Так, бойцы, на выход!
Быстрее, быстрее.
- Живой?
- Живой!
Я пытался... пытался
увеличить тягу.
По-немецки: - Самолеты
должны быть где-то здесь.
Разделитесь на две группы.
- Я пытался...
- Потом, потом, потом!
Давай, Ерохин.
Не у тещи на блинах.
По-немецки: - Быстрее!
Им нельзя уйти.
- Куда ж я залезу-то?
По-немецки: - Быстрее!
Цель садится в истребитель!
(Выстрелы.)
Давайте быстрее! Стреляйте!
Стреляйте по самолету!
- На безрыбье и рак - рыба.
Хоть какие-то точки указали.
- И это не долетая до моста.
А что же тогда там?
- Разведчика-то не уберегли,
вот поэтому и не знаем, что там.
Лучший в дивизии экипаж был.
- А у меня четверо не вернулись.
Были бы самолеты, а не корыта,
такого бы не случилось.
- Да не жалоби ты меня!
Нет самолетов. Понимаешь, нет!
Всю матчасть к Крыму готовят -
сейчас там такая заваруха начнется.
- Ну у нас, значит, по боку.
Понятное дело: штрафники.
Там, наверное, думают,
что мы и на метлах можем.
- Федотов, не зарывайся.
(Звонок телефона.)
- "Затока" на связи, товарищ майор!
- Разрешите, товарищ генерал?
- Иди.
- Слушаю. Федотов.
Так. Мои.
Целые? Понятно.
Спасибо.
Яковлев:
- Наш новый Як-9У
будет оснащен новым мощным
полуторатысячным двигателем,
который имеет прямой
впрыск топлива в цилиндры,
что вызывает эффект форсажа.
- Но, используя этот форсаж,
мы сможем противостоять
на вертикалях "Мессершмитту"
новой модели,
который захватил майор Романов.
- Сейчас проводятся летные испытания.
Машина уверенно идет в набор
на предельных углах атаки.
Но...
- Разрешите?
- Да.
Ровно через неделю
назначена госприемка,
на которой будут
присутствовать журналисты
и специалисты из стран-союзников.
В связи с этим
руководством страны
принято решение о проведении
показательного боя
между нашим новом самолетом
и трофейным "Мессершмиттом".
Будет присутствовать
сам товарищ Берия,
поэтому никаких но быть не может,
товарищ Яковлев.
- Ну что ж, прекрасная новость.
Спасибо, товарищи.
От себя хочу добавить:
самолеты должны быть готовы
к наступательной операции на Крым,
а не для пресс-конференций,
товарищ Сорокин.
Поэтому дадим КБ Яковлева
еще недельку.
Совещание закончено, товарищи.
- Кстати, как там наш
новоиспеченный герой?
- Романов? - Ну конечно.
- Пока еще в Москве, в отпуске.
Но через несколько дней
прилетает в полк.
- Простите, вы сказали,
что он в Москве? - Да.
- Просто майор Романов
должен был приехать к нам в КБ
для выяснения некоторых деталей,
но товарищ Сорокин сказал,
что это невозможно,
так как тот отбыл на фронт.
- Товарищи из разных ведомств.
Вряд ли Владлен Николаевич знает
расположение майора Романова.
Но если это очень важно,
то товарищ Устиновский
обязательно его найдет.
Через 20 минут совещание в Кремле.
Ты со мной?
- Мне нужно задать пару вопросов
товарищу Яковлеву.
- Не опаздывай.
- Есть!
А вам, товарищ Сотникова,
я бы рекомендовал
не только не интересоваться,
а вообще забыть,
как зовут майора Романова.
Оставьте его в покое.
Вы и так уже сделали свое дело.
Всего хорошего.
- Добры хлопцы были.
Царствие им небесное.
- Что ты несешь? Скажи мне.
- Что, Сережа?
- Какое царствие небесное, к черту?
Что ты?..
Илюха! Илюха!
Мы с Илюхой там были.
Мы никого там не видели.
- Вечно ты, Акробат, все испортишь.
Может, души их где-нибудь там сейчас?
- Ребята! Романов с Костей вернулись.
- Молодцы какие!
Все равно пить не будешь -
что добру пропадать?
Враки это все, Илюха, поповские,
чтобы подыхать не страшно было.
А мне и так не страшно.
- Сережа, ну что ты буянишь?
- Что - Сережа? Что - буянишь?
- Я понимаю, что ты устал.
- Что ты меня все время дергаешь?
Во! Явились.
- Все, давай пойдем.
- Да куда пойдем?!
Что ты меня дергаешь постоянно, а?!
Иди ты отсюда!
Ты мне что, жена, что ли, а?!
- Серега, давай полегче уже!
- Что - Серега, полегче?!
Она мне кто?! Ой, какие мы нежные, а!
- Нина...
Вы что себе позволяете?
- Что? - Вы должны
извиниться перед Ниной прямо сейчас.
- А то что, а? Что будет-то?
Ты что, на дуэль,
что ли, меня вызовешь?!
Давай иди, успокой ее.
Может, и тебе перепадет.
Садись. Давай-давай.
Помянем?
- Нина, постойте!
Нина... Вы не расстраивайтесь.
Мы все вас очень, очень уважаем.
Вы такая...
- Какая?
- Красивая. И добрая.
Нина, вы даже не представляете себе,
какая вы.
Вы самая лучшая девушка на свете.
И... я давно хотел вам сказать...
- Костя, не надо.
Не надо.
Мария Николаевна:
- Что ж такое? Опять рыдаешь?
Я ж тебе говорила: не ходи!
Еще и спирт ему таскаешь!
- Ну рассказывай,
бывший майор Романов,
на хрена мы за "пешку" вписались?
- Серега, ну что ты несешь?
- А что? Мы свое задание выполнили.
А приказа прикрывать
полковую разведку не было.
И ты, Илюха, не меня спрашивай,
а вот его.
Или у этого - как они
из боя вышли и в кусточке отсиделись,
пока Шиху немцы на части рвали.
- Врешь!
- Тихо, тихо. Тихо! А ну, стоять!
Ну-ка тихо, я сказал, успокойся!..
- Э, э, мужики!
- Так. Смирно!
Что здесь происходит?
А, Акробат.
Опять драку затеял?
Ну все, долетался.
Ты у меня теперь
в окопы поедешь, понял?
- Товарищ капитан, разрешите?
- Разрешаю.
- Рядовой Кириллов
почувствовал недомогание,
решил пойти прилечь - ну и упал.
После ранения все-таки.
- Да вы что! Угу.
А у тебя что?
Тоже после ранения, что ли?
- Никак нет. Я просто рядом стоял,
когда товарищ Кириллов падал.
Зацепило.
- Спелись, значит, да?
Ну хорошо. Посмотрим.
- Товарищ Устиновский!
- Вы что здесь делаете?
Идите, я догоню.
- Есть.
- Товарищ Устиновский,
я понимаю - вернее, догадываюсь -
о причине вашего отношения ко мне,
но, пожалуйста, выслушайте.
- Давайте только быстро,
у меня нет времени.
- Хорошо. Я не знаю,
что вам рассказали про тот случай,
но майор Романов заступился за меня
перед подлецом и негодяем Сорокиным,
который готов пойти на все
ради достижения своих целей.
И когда Романов не пришел в редакцию
для общего фото, я заволновалась.
- Подождите.
А что, Романов не приехал в газету?
- Нет.
- А Сорокин там был?
- В том-то и дело, что был
и вел себя как ни в чем не бывало.
- Все-таки не послушал.
Ладно, разберемся.
- Спасибо.
- Да, и...
Елена Сергеевна, вы извините за...
ну, вы понимаете.
- Конечно.
- Всего хорошего.
- Ситуация: вы идете парой,
высота 1000 метров,
и вдруг сверху вас в клещи
берут мессеры. Твои действия?
- Ну... Я думаю, что...
- Долго, все.
Нет возможности в бою
так долго думать.
На принятие решения есть секунды,
миг какой-то.
Нужно и думать и действовать
одновременно.
Что в бою самое главное?
- Ну, нас учили,
что за приборами нужно следить.
- Да за какими приборами!
Ерохин, ты чего?
В истребителе вообще
приборы не нужны.
Головой должен крутить так,
чтобы видеть все вокруг,
чтобы у тебя кровавый след
от воротничка оставался.
На. Понял?
- Понял.
- Рыба, Артур-джан!
- Я пойду воздухом подышу.
- Да ты на него не серчай.
Акробат мужик хороший.
Только озлобился малость.
- На что?
- На жизнь, на людей.
Понимаешь, невеста у него была,
жениться на ней хотел.
А она с полковником загуляла.
Ну, Серега узнал про это
и в один из дней вызвался
его в штаб доставить.
Прокатил этого штабиста с ветерком:
с отвесного пике под мостом пролетел.
Штабист штаны-то и попортил.
Ну а потом Серега ему
и морду покрасил.
- Поэтому "Акробат"?
- Угу.
- А невеста что?
- Бросил он ее.
Ну а ты-то сам как к нам угодил?
- Я тоже...
- Ну понял.
- Да у меня всего четыре самолета
на ходу, и те на ладан дышат.
- Федотов, смотри,
чтобы ты на ладан не задышал.
- Товарищ генерал, да послушайте!..
- Приказ получил - выполняй.
- А взлетать как? Снега по пояс!
- Лопату в руки - и расчищай.
- Так точно! Есть!
- Я на минутку.
На минутку.
- Никаких минут. Иди отсюда.
Нечего тут шататься
и отвлекать от работы медперсонал.
- Да голова болит - вдруг менингит?
- Голова, говоришь, болит?
Удивительно.
А совесть у тебя не болит?
- Вообще-то, я извиниться хотел.
- Раньше надо было думать.
- Товарищ капитан, разрешите?
- Отставить, рядовой! Кругом марш!
- Есть.
- Топай подобру-поздорову,
пока я добрая.
Неужели у тебя нет ни капли гордости?
- Пустите!
- Иди. Только он так и будет
об тебя ноги вытирать.
- Но я же его люблю.
- Какая же ты еще
маленькая, глупенькая девочка.
- Сергей.
- Чего?
- Поговорить хотел.
- Вчера уж поговорили.
- Да подожди ты.
- Ну?
- Я понимаю, как они могли
летчика-аса из-за какого-то там
сюда сослать. Ты обиделся, что ли?
- Растрепали. Ну и что тебе с этого?
Что ты ко мне лезешь?
Ты кто вообще такой?
- Романов Александр Петрович,
бывший командир
267-го истребительного полка,
Герой Советского Союза.
И мне не важно, где воевать,
а где давить эту гниду.
А насчет ребят - они погибли в бою,
отдавая свой долг Родине.
И ты лучше меня об этом знаешь.
- Романов! Кириллов!
На построение.
- В преддверии нашей битвы за Крым
немцы начали переброску техники
и живой силы к линии фронта.
Приказ командира дивизии:
уничтожить Савельевский
железнодорожный мост.
Предвкушая ваше "Почему мы?", отвечу.
Аэродром, где базируются штурмовики,
подвергся атаке противника.
Бомбардировщики
из-за плотной облачности
точно выйти на цель не смогут.
- В такую погоду
даже птицы не летают.
- Поле в кашу размыло,
видимости - ноль.
- Тихо! Отставить разговоры.
Вылет - завтра утром.
Приказать могу, но не буду.
Самолетов, готовых к вылету, -
четыре.
Прежде чем принять решение,
вы должны знать,
что, прервав снабжение гитлеровцев,
мы спасем тысячи жизней
наших бойцов,
сражающихся на подступах к Крыму.
Добровольцы?
- Я полечу.
- Нужны еще трое.
Еще двое.
- Я.
- Нет, Ерохин, не в этот раз.
Встань в строй.
- Я полечу.
- Ну и я полечу, что там.
- Ноль-первый,
пробуем в горизонтальный режим
на высоте 2,5 тысячи.
Как понял? Вася, ответь.
- Есть!
- Ноль-второй, на сегодня достаточно.
На посадку.
- Здравия желаю, товарищ генерал.
Разрешите обратиться?
- Обращайтесь.
- Во время госприемки,
во избежание кривотолков и сомнений
у иностранных наблюдателей,
принято решение: за штурвал
"Мессершмитта" посадить его хозяина,
немецкого аса Отто Шольбе.
- Ваша идея?
- Никак нет. Лаврентия Павловича.
Так что ищите немцу
достойного противника.
Разрешите идти?
- Идите.
- Здравствуйте, товарищ генерал.
- Здравствуйте, Елена Сергеевна.
У меня для вас новость:
Романов нашелся.
- И где он?
- В штрафном батальоне.
- Но вы же его вернете?
- Тут все официально: был трибунал.
- И что делать?
- А вы немецкий знаете?
- Да, конечно, у нас все знают.
- Тогда я знаю, что делать.
- В камере оставьте
нас с ним наедине.
- Есть!
(Говорит по-немецки.)
Елена переводит: - Фюрер лично
награждал меня Рыцарским крестом.
(Говорит по-немецки.)
А вы хотите, чтобы я участвовал
в ваших испытаниях?
- Ну тогда вместо
красногорского лагеря для офицеров
ваш ждет лагерь на Колыме.
(Переводит на немецкий язык.)
Не пройдет и недели,
как ваш героизм умрет вместе с вами.
(Переводит.)
В тифозном бараке
или в яме с нечистотами.
(Переводит.)
(По-немецки.)
- У меня два условия.
- Хорошо.
(По-немецки.)
- Во-первых, вы вернете мне
мои боевые награды.
- Ну это можно.
(Переводит.)
(По-немецки.)
- Он хочет, чтобы мы вернули ему
Железный крест,
который с него сорвал Романов.
(По-немецки.)
- Нет, Шольбе.
Второе ваше условия назову я.
Уверен, оно вам понравится.
(Переводит.)
- Хорош! Глуши!
- Заводи, Семеныч! Давай!
Ну что тут, сынок? Отойди. Дай сюда.
Держи давай.
- Судя по тому, где нас в прошлый раз
немцы встретили,
это первая линия их обороны. От этого
места до моста - пара километров.
Всего лишь.
- Всего... До него же долететь надо.
- Используем низкую облачность,
пойдем над облаками.
- Ну там... на углу моста зениток,
я думаю, не меньше понатыкано.
- Ну ничего. Мы с Вдовиным возьмем
их на себя: будем отвлекать всячески.
- С бомбовой загрузкой
да еще на наших корытах?
- Оставим все лишнее на земле,
разгрузим самолет.
А бомбами будут загружены только
Ерохин и Кириллов.
- Да что ж вы, изверги, делаете-то,
господи...
Да мать моя женщина!
Саша, ты бы броню хотя б оставил.
Ну, давай. Вот так вот.
- Ничего, Кузьмич, прорвемся!
- Прорвемся!
- Проверь стабилизатор лучше:
не нравится он мне.
- Нашими ПТАБами мост не свалить:
надо по опорам бить,
а это возможно только с бреющего.
- Я понимаю, что спикировать на мост
и прицельно сбросить бомбу
немцы не дадут,
но по сбитому самолету
зенитки стрелять точно не будут.
У нас есть возможность, чтобы самолет
в определенный момент задымился?
- Едрить твою через коромысло!
Сгоришь же!
- Бог не выдаст - свинья не съест.
Держи провода, Сережа!
Закрывай.
- Допустим, дымящийся Акробат
уходит в отвесное пике
перед самой поверхностью воды
и сбрасывает боекомплект,
который подрывает опору моста.
А сам - внезапно для немцев -
уходит стремительно вверх.
- А если не получится?
Промажет?
- Не промажет.
- Ну что?
- Да все, сынок. Все хорошо.
- Если не получится, то в этот момент
Ерохин будет кружить в облаках,
ждать моей команды.
Я надеюсь, до этого не дойдет.
- Что бы ни случилось, Костя,
всегда держишь меня в поле зрения.
Понял? - Так точно.
- Всегда на чеку!
Потеряешь меня - все.
- Я все понял.
К обеду управимся.
Сегодня рассольник обещали,
а я очень люблю рассольник.
- Молодец, настрой мне нравится.
Иди готовься.
- Броню снял?
- Давай. Вот так вот.
- Саня! Ни пуха!
- Да к черту!
Всем приготовиться! Внимание!
- Второй принял!
- Третий принял!
- Четвертый принял!
- Черт, это опять русский.
- Заход из квадрата 26-12.
Все к бою. Общая тревога!
Опасность в небе!
Все по местам! Готовиться к бою!
Готовьте снаряды!
Быстро! Быстро!
Ждите команды.
(Слышен шум моторов.)
- Черт, где они?
Срочно свяжитесь
с радиолокационной службой!
- Вот они!
- Огонь!
- Илья, бери те, что у моста
на той стороне!
Отвлеки их на себя от Акробата!
Как принял?
- Третий принял!
- Берта! Это Ротонда!
Мост под атакой!
Я повторяю: мост под атакой!
Нужна ваша поддержка!
- Ротонда, это Берта.
Мы не можем взлететь в такую погоду!
Как приняли? Прием.
Романов: - Акробат, начинай!
- Один готов!
- Черт, не сработало!
Ерохин, снижайся!
Акробат отстрелялся.
- Принял!
- Акробат, где ты?
- Подстрелили меня, не вижу ничего.
Саня, прием.
- Уходи на базу! Это приказ!
- Принял.
(Гудок паровоза.)
Романов:
- Илюша, заходим на второй круг.
Прикрываем Ерохина.
- Понял. Атакую!
- Ерохин, бей в центральную опору!
Прикрываю! Бей!
- Первый, я Четвертый!
Командир, у меня сброс заклинило.
- Третий, я пустой. Что у тебя?
- БК - ноль.
Имею повреждение системы.
- Ерохин, эшелон! Атакуй цистерны!
- Вижу. Атакую!
- Ерохин, все! Отставить! Назад!
Назад, я сказал! Как принял?
- Командир, у меня есть БК.
Атакую!
- Сереженька, любимый,
тебя отправят в Москву, в госпиталь.
Там они все сделают так, как надо,
и ты очень скоро поправишься.
Мария Николаевна говорит,
что ты даже сможешь летать.
Прости меня, я такая дура была...
- Что это?
- Не знаю, я пришла утром,
а она тут лежит.
Наверное, кто-то из ребят...
Сережа, тебе больно?
(Тихо стонет.)
- Уходи.
Уходи.
- Все будет хорошо!
Я буду писать тебе письма.
Ты только, пожалуйста,
отвечай на них.
- Уходи. Не нужен я тебе.
- Ну как же не нужен, Сережа?
Ты мне очень нужен!
- Ерохин, пацан безусый, и тот понял,
а ты и правда дура, Нина.
- Что он понял, а я не поняла?
Сережа, пожалуйста, не мучай меня.
- Что не люблю я тебя. Уходи.
Убирайся. Не люблю! Убирайся!
Убирайся!
- Что ж, рядовой Кириллов,
хоть что-то ты сделал правильно.
- Обязательно надо написать близким,
как геройски погиб Ерохин.
К награде представить надо.
- Штрафникам награды не положены.
Да и писать некому: детдомовский он.
- Я подал представление
о досрочном освобождении
тебя, Вдовин, и Кириллова.
Как искупивших.
Ну а ты, Романов,
пока останешься со мной.
Документов твоих до сих пор нет.
Кто это там еще?
- Майор НКВД Щербак.
Мне нужен Романов. Есть у вас такой?
- Я Романов.
- А в чем дело?
- Не нужно задавать вопросов.
Вам придется проехать с нами.
- Проходим.
Лицом к стене!
Штрафник Романов доставлен!
- Заводи.
- Проходим!
- Свободен.
Ознакомливаемся.
- А что это?
- Читайте, читайте.
- Привезли? Саня...
Встретил бы на улице - не узнал.
Майор, я его забираю у вас.
- Так точно, товарищ генерал.
- Поехали, поехали.
(Рев самолетов.)
По-немецки: - Смотрите, господин
инженер: у русского истребителя
меньше радиус разворота,
поэтому при меньшей скорости
он обладает большей маневренностью.
- Добрый день, полковник.
- Добрый день, Ленц.
Присоединяйтесь.
Мы проводим испытание
нашего новейшего "Мессершмитта".
Мощность его двигателя -
более 1800 лошадиных сил.
Система МВ-50.
- Кто соперник?
- Пленный русский летчик.
На их лучшем истребителе - Як-9.
- Не хочу вас расстраивать, Харбах,
но на днях в Москве состоится бой
между новейшим русским истребителем
ЯК-9У и нашим "Мессершмиттом".
- Что за самолет
им удалось захватить?
- Это самолет Ганса Шольбе.
- Значит, Ганс жив?
- Да, и он будет за штурвалом.
- Вайс, сколько таких машин
я могу получить и, главное, когда?
- Надеюсь, в ближайшее время,
господин полковник,
модель уже запущена
в серийное производство.
- Хорошо. Этот самолет поможет нам
отбросить русских от Крыма!
(Звуки выстрелов и взрыв.)
Сопливый щенок, ты что натворил?!
Немедленно возвращайся!
Тебя ждет гауптвахта, идиот!
- Да, и на этом самолете
установлена новая пушка,
оборудованная лентой
на 60 снарядов по 300 грамм,
и каждый из них способен...
- Я вижу, на что он способен!
Трофейный Як мог нам еще пригодиться!
Ленц, я должен узнать о новом
русском самолете - как можно быстрее!
- Я уже делаю все возможное.
- Значит, Шольбе.
- Госприемка пройдет через неделю.
Ты вернешься в свой полк,
как его отметелишь.
Да, извини, что так долго,
но я же ни сном ни духом.
Хорошо, человек нашелся, подсказал,
что с тобой что-то не так.
- А что за человек-то?
- Сейчас увидишь.
- Ноль-первый! Дай взлетный
в горизонте при полной мощности.
- Есть!
Занял 1000.
- Следи за мотором,
как он себя ведет.
- Пока все штатно, без сюрпризов.
- Включай форсаж,
готовься к выходу на вертикаль.
- Принял.
- Ну вот он. Вот он, наш красавец.
Идеальное сочетание мощности и массы.
Будем фрица бить
на всех скоростях и высотах.
Твой боевой вылет - первый.
- Три минуты полета.
- Высота - 2500.
Скорость - 550. Дальше не растет.
Ощущаю вибрацию,
переключаю ступень нагнетателя.
- Ноль-первый, возвращайся!
- Какая скороподъемность
"Мессершмитта" на высоте 2500?
- Порядка 10-11 м/с.
- Владлен Николаевич, вибрация -
это сигнал о серьезных проблемах.
Полет необходимо остановить.
- На госприемке
тоже будем сопли жевать?
Нам необходимо мессеры догонять
и бить их, а не в хвосте плестись.
Пусть переходит в режим форсажа.
- Ноль-первый! Режим форсажа.
Контролируй время работы.
- Хорошо тянет.
- Ну а то!
- Задымление в кабине.
Скорость - 580.
- Пожар!
- Трофимов, что у тебя?!
- Ноль-первый, ответь!
(Удушливо кашляет.)
- Вася, прыгай немедленно!
Ты слышишь?
(Задыхается. Кашляет.)
- Тяни-тяни!
- Прыгай.
- Вася, немедленно покинь самолет!
Ты слышишь?
(Грохот взрыва.)
3 серия
"Их восемь - нас двое.
Расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть!
Сережа, держись!
Нам не светит с тобою,
Но козыри надо равнять.
Я этот небесный квадрат не покину,
Мне цифры сейчас не важны:
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит, и шансы равны.
Мне в хвост вышел мессер,
но вот задымил он,
Надсадно завыли винты.
Им даже не надо крестов на могилы -
Сойдут и на крыльях кресты!
Я Первый! Я Первый!
Они под тобою!
Я вышел им наперерез!
Сбей пламя, уйди в облака -
я прикрою!
В бою не бывает чудес".
- Что же мы не учли?
Какие есть предложения?
- Товарищи...
Товарищ Берия сожалеет
о произошедшей трагедии,
но госприемка новой модели
истребителя должна пройти
в установленный ранее срок.
- Пока не будут выяснены
причины случившегося,
необходимо отменить полеты
и вернуться к стендовым испытаниям.
- В другое время,
Александр Сергеевич,
я бы с вами согласился.
Но сейчас фронту
позарез нужен новый истребитель!
- Фронту нужны самолеты,
пилоты которых смогут
не только бить врага,
но и возвращаться
из полетов живыми.
Поэтому я и настаиваю
на новых стендовых испытаниях!
- Насколько мне известно,
на стенде воспламенения не было.
Да, при форсаже
двигатель грелся.
Но работал штатно и показывал
хорошие результаты.
- Значит, мы что-то не учли!
И рисковать еще одной опытной машиной
и жизнью нового летчика-испытателя
мы не имеем права.
- Что скажет инженер-двигателист?
Елена Сергеевна?
- Я считаю, стендовые испытания
не дают необходимых условий
и нагрузок, которые могут
возникнуть в полете.
Температура воздуха и его плотность,
турбуленция.
Причину возгорания
нужно искать в воздухе.
- А кто будет дальше
испытывать самолет?
На подготовку нового пилота
потребуется время, а у нас его нет.
- Товарищ генерал-лейтенант,
разрешите!
- Что ж, давайте выслушаем
товарища Романова.
Правда, на последней встрече
вы критиковали наши самолеты.
Что сейчас скажете?
- Елена Сергеевна права,
земля - это земля, небо - это небо.
Я готов смоделировать ситуацию,
при которой самолет попал в штопор.
С учетом запаса высоты, к сожалению,
которой у погибшего летчика не было,
это возможно.
- Вася Трофимов знал машину
до винтика. А вы?
- Чем быстрее товарищ Романов
освоит новую машину, тем лучше.
Александр Сергеевич!
- Борис Федорович,
ознакомьте товарища Романова
со всей документацией.
- Хорошо, Александр Сергеевич.
- Если бы Вася Трофимов не разбился
и посадил самолет,
мы бы знали, в чем причина аварии.
А теперь все сначала и на ваши плечи.
- Да не только на мои.
- А где вас поселили?
- В общежитии.
Я, правда, там не был еще.
- Это тут недалеко, там все наши.
- А вы?
- Тоже: времени на поездки в Москву
не остается.
- Замечательно, будем соседями.
- Проводите меня,
пока Борис Федорович готовит
документацию?
- С удовольствием!
- Товарищ генерал, подождите!
Вы можете объяснить,
почему именно Романов?
Что, у нас нет других летчиков?
- Надежнее летчика Романова
я не знаю.
- Его поступки не совместимы
со званием офицера.
Я сам был свидетелем
его непотребного поведения
и был вынужден написать рапорт
в военную прокуратуру.
- Да-да, мне известно,
что именно по вашей инициативе
Герой Советского Союза майор Романов
оказался в штрафбате!
- В каком штрафбате?
Я первый раз слышу!
- Первый раз?
- Хотя, наверное, это и правильно!
Тогда я тем более не понимаю,
почему Романов находится здесь.
- А потому что он уже искупил
свою вину.
- Искупил! На госприемке будут
партийные и государственные деятели,
послы и военные атташе союзников.
Мало ли что ему взбредет в голову!
- Владлен Николаевич, участие
майора Романова в показательном бою -
это обязательное условие
немецкого летчика Шольбе.
- Товарищ генерал!..
- Не будет Романова - не будет боя.
Я надеюсь, вы не станете срывать
такое важное мероприятие.
- Разумеется, нет.
- Очень хорошо.
- Витя, как Устиновский узнал,
где Романов?
- Не могу знать, Владлен Николаевич.
Я сделал все, как вы приказали.
- Завтра же все, что есть
у нас в ведомстве на Романова,
чтобы было у меня на столе.
- Так точно!
- Помочь?
- Нет, спасибо, я сама.
Вот.
Всегда вожу с собой
фотографию родителей.
Она напоминает мне
про дом и довоенное время.
- Понимаю.
- А ваш дом где?
- Не знаю. У меня нет дома.
- А разве так бывает?
- Бывает.
Небо - мой дом.
- Саша, садитесь.
- Спасибо.
- Омлет - из яичного порошка,
но это лучше, чем ничего.
- Да куда уж лучше?
- Саша, я чувствую себя ужасно
виноватой за то, что случилось.
- Не надо.
Я сделал то, что должен был сделать.
И никак иначе.
Давайте не будем вспоминать об этом?
- Хорошо, не будем.
- Очень вкусно, Елена Сергеевна.
- Спасибо.
И давайте без отчества.
- Хорошо, Лена.
- Вот инструкция.
Что непонятно - спрашивай.
Разберешься что к чему?
- Двигатель новый.
Як-то - он и есть Як.
- Так все дело в нем.
Ну вот и изучай.
- Я ноль-второй - занял 3 тысячи.
Скорость - 450. Температура масла
и другие параметры в норме.
Разрешите начать форсаж.
- Разрешаю.
- Ноль-второй, выход на режим
вертикального взлета разрешаю.
- Прямой впрыск топлива включен.
Высота - 4 тысячи. Скорость - 550.
Температура масла растет. Створки
охлаждения раскрыты на максимум.
Скорость - 580.
- Александр Сергеевич,
у Трофимова к этому времени
уже случился пожар.
- Ощущаю сильную вибрацию.
- Скорость?
- Скорость - 590.
- Немедленно прекратить режим.
Как понял, ноль-второй?
- Вас понял. Сбрасываю скорость.
Давление масла резко снизилось!
Задымление в кабине.
- Романов, прыгай! Ты слышишь?
- Он не прыгнет.
Он пытается посадить самолет.
- Да куда ему садиться?
Он же сейчас ни черта не видит!
Если он не покинет самолет,
он сгорит заживо.
Если он вообще еще в сознании.
- Стойте! Подождите!
Я с вами.
- Разошлись!
(Кашляет.)
Вытаскивайте его!
Живой? Сейчас. Опа!
- Саша, вы как?
- Я в порядке, Елена Сергеевна.
В отличие от самолета.
- Вот рапорт командира
штрафной эскадрильи Федотова.
Искупил Романов - в бою,
все как положено. - Вижу.
- А также ходатайство
из Главного штаба ВВС
в военный трибунал фронта
за подписью Устиновского.
- М-да, быстро сработано.
Ты все прочитал?
- Так точно.
Ничего не нашел, Владлен Николаевич.
- Значит, плохо читал.
- Виноват.
- Вот ты и попался,
святая невинность.
- Ну что, видно что-нибудь?
- Двигатель выгорел. В труху.
- Но это скорее следствие,
нежели причина.
- Вибрация началась
сразу после дачи форсажа,
а дальше многократно усиливалась.
Так? - Да, все верно.
- Она могла возникнуть из-за проблем
с амортизацией моторамы.
- Навряд ли бы двигатель
загорелся от вибрации.
- Посветите сюда.
- Девушка-авиаинженер - это необычно.
- Да все просто.
В школе был авиамодельный кружок.
Все девчонки - в самодеятельность,
а я с мальчишками перкаль
на крылья самолетиков клею.
- А чего ж не в самодеятельность-то?
- Но с мальчишками же интереснее.
- Понятно.
- А дальше -
Гризодубова, Раскова,
межконтинентальный перелет.
Мечтала быть как они.
- Так надо было в Осоавиахим идти.
Тогда, глядишь,
мечта бы и осуществилась.
- Я пробовала.
(Сигнал автомобиля.)
Медкомиссию не прошла -
забраковали по зрению.
- Сказать честно, очки вам идут.
- Я до сих пор стесняюсь.
- Подождите, то есть вы всю жизнь,
всю себя посвятили авиации,
а в небе так и не были?
- Ну что ж поделать.
Зато я во сне летаю.
- Несправедливо.
Надо исправить.
Знаете что...
- Товарищ Романов!
- Я!
- Вас на КПП жена ждет!
- Чья?
- Ваша.
- Извините.
- Сашенька!
Сашенька!
- Наташа, ты что здесь делаешь?
Как ты меня нашла?
- Да какая разница?
Я так рада тебя видеть!
Вернулся с фронта,
а жене ни слова не сказал.
Нам с тобой
очень многое надо обсудить.
- Послушай, но сейчас
не место и не время.
У меня завтра очень тяжелый вылет,
мне надо выспаться.
Возвращайся назад.
Я завтра или послезавтра
найду возможность с тобой связаться
по телефону. - Я не могу.
Я так долго тебя ждала -
последний автобус уже ушел.
Теперь только завтра.
Романов, пойдем. Я так замерзла.
- Документы есть?
- Романов, ну к чему такие сложности?
Уж где-где, а в одной постели
нам всегда хорошо было.
- В том-то и дело, что было.
Я уже забыл.
- А я не верю.
- Наташа, зачем ты приехала?
Только не рассказывай мне
про неостывшие чувства.
- Эх, Романов,
никогда ты меня не понимал.
- Вот поэтому и разошлись.
Зачем ты здесь? Давай начистоту.
- Санечка, я же до сих пор
в этой ужасной коммуналке живу
с этими Парамоновыми.
Они то пьют, то дерутся между собой,
то прохода не дают.
Хоть бы на фронт кого забрали!
Да нет же, все как с гуся вода.
- Ну допустим. Дальше что?
- Ты же теперь
Герой Советского Союза.
- Был Герой.
- Тебе скоро все вернут.
Награды, звание - все вернут.
Каждому Герою Советского Союза
трехкомнатная квартира полагается.
Ты сходи куда надо, напиши заявление.
Ну что ты молчишь?
- Тебя кто надоумил?
- Про квартиру я в газете прочитала.
- Про то, что звание вернут,
где услышала?
- Я, когда тебя искала, все узнала.
- У кого? - В собесе.
- А если тебя обманули?
- Романов, у тебя что, кто-то есть?
- Спокойной ночи.
- Лена!
Мы сейчас машину до города ждем.
Я догоню.
- Хорошо.
- Пошли. Пришла машина.
- Романов!
Ты знаешь, я подумала...
Я, пожалуй, останусь.
Я жена - имею право.
Официально мы с тобой еще
не разведены, как ты этого хотел.
- Слушай, твои права
только на бумаге остались.
Пошли. Зря теряешь время.
- Романов, ты меня плохо знаешь.
- Наташа, что ты хочешь, а?
- Пообещай подать заявление,
и я уеду.
И до твоего возвращения в Москву
мы не увидимся.
- Да черт с тобой! Пошли.
Здорово!
- Все у нас с тобой еще получится,
Романов.
- Если бы товарищ Романов
не спас самолет,
мы бы до сих пор пребывали
в неведении.
А так я могу
с уверенностью утверждать,
что причиной аварии стало
выбивание масла из двигателя.
- Простите, Елена Сергеевна,
но на стендовых испытаниях
не могли пропустить
настолько явный дефект!
- Борис Федорович,
на стендовых испытаниях
нагрузка на двигатель была равна
нагрузке на высоте 3,5 километра.
Вибрация начинается
сразу после этой отметки,
а далее происходит перегрев масла
и возгорание.
- Да, это все очень похоже на правду.
Но я буду настаивать
на своем решении:
госприемку необходимо перенести
на месяц, возможно, больше.
- Александр Сергеевич, вы понимаете,
чем это вам грозит?
- Я понимаю, чем грозит
новый вылет товарищу Романову.
- В любом случае
я готов повторить полет.
- И схлестнуться с мессером
на форсаже?
- Послушайте, ребята на фронте
каждую минуту рискуют, а я что?
Летчики очень ждут этот самолет.
Каждый лишний день -
это человеческие жизни.
И чем раньше этот самолет
окажется на фронте,
тем быстрее мы отберем
у немцев вертикаль.
- Борис Федорович...
А если мы заменим
стандартные амортизаторы
на крепление двигателя к мотораме
и перенесем масло радиатора дальше?
- И вот здесь можем поставить
прокладки, чтобы устранить трение.
Технически это несложно.
- Решение перспективное, но самолет
испытать мы все равно не успеем.
- Значит, надо испытывать
во время госприемки.
- Не теряйте времени.
- Лена! Лена, подождите.
Простите, но вчера как-то все
так нелепо оборвалось...
- Не нужно извиняться,
я взрослая девочка, я все понимаю.
- Да ничего вы не понимаете.
Нет у меня никакой жены.
Нет, то есть она есть,
но это все не так.
Мы до войны не успели развестись.
Я ей отправляю боевые, а ей вроде как
полегче. Ну а мне больше некому.
- Так, Саша, все, остановитесь.
Мне нет совершенно никакого дела,
есть у вас жена или нет.
- Подождите, Лена. Пойдемте.
- Куда?
- Я хочу исправить
одну вопиющую ошибку. Пойдемте.
А ну-ка.
- Саша.
Саша, я никуда не полечу.
- Не бойтесь.
Вы же мечтали. Залезайте.
- Я не полезу.
- Я вас все равно никуда не отпущу.
Давайте руку.
Руку.
Как самочувствие?
- Я не могу поверить!
- Принимай управление на себя.
- Нет!
- Я отпускаю руки.
- Нет. Ты что делаешь?
Все. Все, взяла.
- Летишь! Молодец!
Почувствуй самолет:
попробуй плавно ручку вправо, влево.
Хорошо получается.
Ну вот, глаза совершенно другие.
- Какие?
- Счастливые.
- И у тебя тоже.
- Я давно на аэроплане не летал,
а с него все начиналось.
- Товарищ Романов? - Я.
- Приказано доставить вас в Москву
к генералу Устиновскому. Пройдемте.
- Регламент твоего поединка с фрицем
уже утвержден.
Условием победы решено считать
минуту нахождения
в задней полусфере противника.
- Минута - не многовато ли?
В условиях реального боя
все секунды решают.
- Решение уже принято:
минута на хвосте у противника, и все.
Тут у нас вот в другом
загвоздка начинается.
- В чем?
- Ну фриц этот будет в мундире,
при погонах, орденах.
А ты, что же, у нас получаешься
как бедный родственник?
- Тоже нашли о чем беспокоиться,
Иван Георгиевич.
- Не скажи, Саша, не скажи.
Там же на тебя вся пресса
глазеть будет: англичане, американцы,
военные атташе союзников,
командир французской эскадрильи
"Нормандия - Неман".
Мы не можем ударить в грязь лицом.
И вот эту мысль я донес куда следует.
И процесс ускорился.
Ты полностью реабилитирован.
И должен быть при параде. Держи.
- Спасибо, Иван Георгиевич.
- Пойдем.
- Товарищ Романов, сварганили тебе
новый амортизатор. - Спасибо.
- Что "спасибо"?
Все на твой страх и риск.
Выдержит ли двигатель
полную мощность - неизвестно.
- Но все равно лучше не рисковать
и не держать долго форсаж.
- Как же он тогда немца обскачет?
- Ничего, как-нибудь.
- Прошу покинуть летное поле.
- Не переживай, все будет хорошо.
- Саша, осторожнее.
- Капитан, скажи ему,
что его парашют в кабине самолета.
Да, и еще. Если он хотя бы
на метр уклонится - будет сбит.
Границы полетной зоны стерегут
два наших истребителя.
(Говорят по-немецки.)
- Он не летает с парашютом.
- Один момент.
- Куда это он?
- Не знаю.
Переводчик:
- Он ждал вашей новой встречи.
- А я жалею, что не прибил его тогда.
(Говорит по-немецки.)
- Он считает, что его жизнь
не так важна, как победа Германии,
которая неизбежна
на земле и в воздухе.
И у нас никогда не будет самолета,
равного "Мессершмитту".
- Посмотрим.
(Говорит по-немецки.)
- Романов! Взлетаешь вторым.
- Понял.
- Товарищи офицеры!
- Здравствуйте, товарищи!
Здравия желаю!
- Здравия желаю!
- Лаврентий Павлович, снимочек.
- Пожалуйста.
- Спасибо.
- У вас все готово?
- Все готово, Лаврентий Павлович.
- Хорошо. Давайте начинать.
- Начинаем.
- Есть!
- Начинаем!
(Рев моторов.)
- Александр Сергеевич,
все так и должно быть?
- Бой только начался,
Лаврентий Павлович.
- Хорошо. Давайте смотреть.
- Ноль-третий, ты под атакой,
сбрось немца с хвоста!
- Так, бой прекратить!
Что Як не уступает "Мессершмитту" -
и так понятно.
- Пусть продолжают, товарищ генерал.
Должны же мы понять,
кто победитель и на каком мы свете.
- Если мы сейчас не остановим бой,
мы все будем на том свете!
Останавливай.
- Подождите!
30 секунд.
45.
50.
55.
Есть минута!
По рации: - Шольбе, идите на посадку!
Вы проиграли поединок.
- Черт!
По рации: - Саша, на посадку!
Ты выиграл! - Вас принял.
- Поздравляю. Поздравляю.
(По-немецки.)
- Пошел, вперед!
Залезай.
- Как говорит товарищ Сталин,
икры у нас много - хлеба не хватает.
- Товарищ нарком внутренних дел!..
- О! А вот и наш герой!
Налейте ему вина! Ну что, проходите
товарищ Романов, не стесняйтесь.
Вы одержали очередную победу
над этим немецким асом,
поэтому этот праздник ваш тоже.
- Благодарю.
- Я поднимаю этот бокал за всех,
кто оказался причастен
к победе советской
авиапромышленности.
За вас, товарищи!
За ваши знания, золотые руки,
горячие сердца
и крылья.
И за победу над врагом! Ура!
- Ура! Ура! Ура!
- Что собираетесь делать дальше?
- Хотелось бы вернуться
в свой родной полк, товарищ Берия.
- Лаврентий Павлович!
- Да.
- Полк майора Романова
дислоцируется под Анапой
и готовится к началу операции
по освобождению Крыма.
- Замечательно.
Предлагаю именно там провести
войсковые испытания новой машины.
Вы не против, товарищ Сорокин?
- Прекрасная идея, товарищ Берия.
- Руководителем группы
предлагаю назначить
ведущего инженера-двигателиста
Елену Сергеевну Сотникову.
- Благодарю за доверие, товарищи.
- Ну и замечательно.
И как у вас говорится?..
Желаю, чтобы количество взлетов
равнялось количеству посадок.
Вижу, как ты смотришь
на этого Романова.
И на бабу тоже.
Романова не трогать, понял?
- Есть.
- Если еще раз проколется,
доложишь мне.
- Есть.
- Действуй.
До свидания, товарищи!
- До свидания, товарищ Берия.
- Проходи.
Ты, наверное, голодный?
Я сейчас что-нибудь приготовлю.
Так...
- Что там у тебя?
- Оглобля завалилась.
- Долго будешь возиться?
- Нет, чего здесь...
А если вы еще подсобите, то мигом.
- Давай.
По-немецки:
- Дернешься - и тебе конец!
К машине не приближаться!
Я застрелю его!
(По-немецки.) - Кто вы?
- Я полковник абвера Ленц.
Обыщите офицера. Найдите
ваши документы на выезд из Москвы.
Трупы - в снег.
И быстро выезжаем.
- Так точно!
- Наверное,
надо все-таки что-нибудь приготовить.
- Лежал бы так целую вечность.
- Врешь.
- Почему?
- А как же небо?
- Небо никуда не денется, подождет.
- Я тоже.
Если только ты сам этого не захочешь.
Я сегодня так переживала за тебя,
когда ты бился с Шольбе.
- Не думай о нем.
Шольбе свое отлетал.
- До свидания.
- Товарищи, сегодня успеем принять
еще пять человек.
48-й номер - последний.
Остальные - не ждите,
приходите завтра.
- А у нас какой?
- Кто следующий?
- Я к семи не успею.
Да и к восьми тоже.
Я сегодня два часа добирался.
- Останешься, значит, дома.
- Нет, Наташа.
- А что "нет"?
На вокзале будешь ночевать?
На аэродром свой ты не успел,
транспорт за город уже не ходит.
(Стук в дверь.)
- Наконец-то!
А я уже думала, что ты...
- М-м, как раньше.
Помнишь, мы с тобой
тут по ночам гуляли?
Саша, а нам ведь
ничего не мешает начать сначала.
- Мешает, Наташа.
Мне нужна полноценная семья,
а для тебя дети - это приговор.
Потому что самое важное для тебя -
это своя собственная красота.
Так что не надо здесь
разыгрывать спектакль.
Я все твои выходки терплю
только из-за...
- Из-за кого же, интересно?
- А это не твое дело.
Ты мне лучше расскажи, как ты
на аэродроме оказалась неожиданно?
Сорокин посодействовал, что ли?
- Смотри-ка, догадался!
А он, Саша, говорит, что не положено
Герою Советского Союза
аморальный образ жизни вести.
Жена есть, а он - по бабам.
Должна вернуть мужа в семью.
Взамен обещал
подсуропить с квартиркой,
если у нас все получится.
Но я же не дура - понимаю,
зачем он ко мне приехал, благодетель.
Кого вы с ним там не поделили?
Хотя... можешь не говорить.
Я по твоему взгляду
в общежитии все поняла.
- Ты все правильно поняла.
Я напишу заявление на квартиру.
Когда вернусь,
ордер должен быть готов.
Квартиру оставлю тебе,
а ты мне дашь развод.
- Ну да, ты все правильно понял,
Романов.
А Сорокин твой перетопчется.
- Зачем ты здесь?
- Кого ты все-таки ждала, а?
- Уходи, пожалуйста.
Не смей!
Пусти меня!
- Тебе же нравится! Ты же помнишь?
- Я ничего не помню: я все забыла!
- Я не могу без тебя.
- Пусти меня! Пусти!
Ну-ка пошел прочь!
Не подходи. Не подходи ко мне!
- Дурочка, ты порезалась.
Давай перевяжу.
- Только не подходи ко мне!
Уходи! А то я закричу, и все услышат.
- Сука!
Сгною твоего Романова,
если еще раз тебя с ним увижу.
Только рыпнись за ним на фронт -
штрафбат ему раем покажется.
- Разрешите!
Ну что, может, проводишь меня
по старой памяти?
- Прости, я в штаб опаздываю.
- Вернешься с фронта - дай знать.
Адрес пока прежний.
- Береги себя.
- Романов!
Будь счастлив.
- Ты тоже.
(Стук в дверь.)
- Товарищ генерал, разрешите.
- Александр Петрович, проходи.
Проходи, дорогой.
Ну что,
документы для тебя готовы.
Присаживайся.
Как ты и просил,
тебе и капитану Кириллову
приказано немедленно выдвинуться
в расположение
267-го гвардейского
истребительного авиаполка
и приступить к боевым испытаниям
истребителя Як-9У. - Есть.
- А это - от нашего ведомства.
Прошу ознакомиться и подписать.
- Что это?
- "Из соображений секретности
вплоть до особого распоряжения
товарищам Романову и Кириллову
запрещается
перелетать через линию фронта,
вступать в воздушные схватки
и вести с противником
маневренный бой.
Падение самолета Як-9У на территории,
занятой противником,
будет расценено как измена Родине".
- Вы же прекрасно понимаете,
что я боевой летчик.
Капитан Кириллов тоже.
Решили нас неба лишить?
- Теперь вы инструктор,
майор Романов,
и обязаны облетать самолет
и подготовить летчиков
для новой машины.
Откажетесь подписывать -
расценим как саботаж.
- Без превосходства в воздухе
Крым у противника не отбить.
И войну не выиграть.
Нужно готовить людей.
Подписывай, Саша.
- Разрешите идти, товарищ генерал?
- Идите.
- И, чтоб ты понимал, вот это вот все
из-за того, что Шольбе сбежал.
4 серия
(Стук в дверь)
Романов: - Лена, это я!
- Сгною твоего Романова,
если еще раз тебя с ним увижу.
Только рыпнись за ним на фронт -
штрафбат ему раем покажется!
- Лена...
(Стук в дверь.)
Мы сейчас улетаем.
- Серега!
- Здорово, Саня!
Куда пропал-то? Мы тебя
с собаками искали. - Было дело.
- Сам нашелся.
Ну что, инструктаж прошел?
- Так точно. Машинка что надо.
Ну что, по коням? Двигаем дальше.
- Полетели.
- Увидимся в Анапе.
- Лежал бы так целую вечность.
- Я тоже.
(Рев двигателя самолета.)
- Не успели, Елена Сергеевна.
Ну ничего,
мы с вами тоже скоро на юг.
Приказ уже готов -
подписать осталось.
Жаль, не лето сейчас.
- На рассвете штурмовики
полковника Долматова
приступят к уничтожению
оборонительных рубежей врага
на Керченском полуострове.
Немцы за два года
там такую линию обороны наковыряли,
что наши наземные войска
взломать ее никак не могут.
Задача: сопровождать штурмовики,
блокировать авиацию противника.
Филимонов,
завтра летит твоя эскадрилья.
- Есть!
- В случае появления противника
боем не увлекаться, держать строй.
Штурмовики должны долететь до цели
и вернуться домой целыми.
Донести это до каждого летчика лично.
- Так точно!
(Рев двигателя самолета.)
- Чугунов! Приступайте к деталям.
- Так точно!
- Кинь картошку и капусту.
- Хорошо.
- Вечером погуляем по берегу?
- Егор, у нас на хуторе
так не принято.
Если у тебя все серьезно,
ты должен у дяди Фатея
разрешение спросить
за мной ухаживать.
Подай, пожалуйста.
- А без этого никак?
- Не-а.
- Здорово, Фатей!
- Здорово, бойцы!
Здорово!
- А если он откажет,
что будем делать?
- Дядя Фатей добрый, не откажет.
Подашь руку?
- Смотрите, мужики! Новые Яки.
- Яки как Яки. С чего ты взял?
- Фонарь длиннее и кабина без мачты.
- Смотри-ка, и правда! Глазастый!
- Слышь, знаток, иди лучше узнай,
что там Фатей за кино привез.
- Здравия желаю, дядя Фатей!
- И тебе не хворать.
- Что за кино привезли?
- Да... "Девушка с характером".
- Ну, это мы уже смотрели.
Что-нибудь новенькое бы.
- Как машину мне почините,
будет вам и новенькое.
Третью неделю уже
на этой телеге части объезжаем.
Помоги лучше.
- Давай-давай, Егор.
- Видал, дядя Фатей? Новье!
Полетать бы на таком!
- Полетаешь еще, воробей.
Слышь-ка, Егор...
Екатерине-то передай,
чтобы после ужина не задерживалась.
Домой со мной поедет.
- Хорошо, передам.
- Поехали, Зорька!
- Товарищ комполка,
разрешите доложить! - Отставить.
С возвращением в родной полк, Сашка!
Знакомься: наш начштаба.
- Майор Чугунов.
- Здравия желаю. Майор Романов.
Александр. - Юрий.
- Капитан Кириллов. Отличный летчик.
- Здравствуйте, товарищ Кириллов.
- Здравия желаю.
- Юра, я тебя попрошу,
займись пока размещением и пайком,
а мы с товарищем Романовым
проведем рекогносцировку на месте,
так сказать.
- Понял. Пойдемте, товарищ Кириллов.
- И Екатерине скажи,
чтобы состряпала что-нибудь! - Есть.
- Новый начштаба? А что с Терехиным?
- Из тех, кто с нами сюда прилетел,
в живых трое осталось.
Терехина неделю назад сбили.
Один молодняк. Но парни боевые.
Спасибо, Катюша.
- На здоровье, товарищ майор.
- Дядьке Фатею передай, что завтра
банный день - после вылета.
- Хорошо.
- Ну что...
- Что-то еще?
- Нет, спасибо, Катюша.
Давай за встречу?
- А что за вылет завтра?
- Да ты что, мать твою?
- Подбирайте слова,
товарищ старший лейтенант.
- Сколько раз говорил:
смотри, что вешаешь!
А ну пойдем к начальнику!
- А тебе что ни повесь,
все мимо будет.
И хватать меня не смей, а то быстро
по загривку получишь. Понятно?
- Набрали бабья мокрохвостого!
- Отставить!
Полегче с дамами, старлей.
Что происходит?
- Ты еще кто?
- Капитан Кириллов.
Что происходит, спрашиваю.
- Извините, товарищ капитан,
погон не видно. Она...
Сами смотрите: стабилизаторы сбиты.
Сколько раз просил проверять
перед зарядкой.
- А что тут проверять,
когда они все кривые?
Их на складе разгружают как картошку,
грохают на землю эти ящики.
- Оружейница?
- Так точно.
- Надо же.
- Вот и я говорю!
Мужиков в танкисты забрали,
а нам тут...
- Ну так иди, старлей, на склад
и выясняй, почему так происходит.
Шагом марш!
- Есть идти на склад.
- Спасибо, товарищ капитан,
что заступились.
Хватай, Тая.
- А ну-ка стой! Это что у тебя?
Это он?
- Да нет.
Мужик у меня больно страстный,
товарищ капитан.
Как схватит, так до самого утра
не отпускает.
- От переносок, товарищ капитан.
Мы когда бомбы вешаем,
веревки на запястья наматываем,
чтобы не соскользнули.
А Гущин - он безобидный.
- Дайте хоть с ящиками помогу,
что ли.
- Товарищ капитан,
напрасно вы время свое тратите.
Этот вон тоже в помощники набивался,
а теперь смотрите
какие спектакли закатывает.
Мужние мы.
Маша, давай.
- Давай.
- Плохой план, Илюха.
14 самолетов - это рой, а не строй.
При атаке мессеров потери неизбежны.
- Не будет мессеров.
Маршрут новый, проложен через море.
Они нас оттуда точно не ждут.
- А если...
- А если?
На войне без потерь не бывает.
Моя задача сейчас -
дотянуть штурмовики до Крыма и взрыть
линию обороны немцев любой ценой.
- В любом случае к штурмовикам
привязываться нельзя.
Предлагаю разделить на две группы:
прикрывающие и ударные.
Немцы по привычке будут атаковать
прикрывающие по вертикали,
в этот момент ударные зайдут с тыла,
и тогда мессерам будет
не до штурмовиков.
- Вот это точно плохой план.
- Почему?
- Потому что, пока мой молодняк
будет по высотам лазить,
их немцы покромсают всех до единого.
Пусть держат одну линию!
- Зачем молодняк? Давай я полечу.
- Я знал, что этот разговор
рано или поздно состоится.
Только не думал, что в первый день.
Где ты был - я знаю.
И вот туда я совсем не хочу.
У тебя свой приказ - у меня свой.
Не лезь туда, куда не надо лезть.
Саша, я тебе не как командир,
а как друг прошу.
Через два дня прилетают
твои механики-инженеры.
Вот список летчиков
для обучения на новой машине.
Пока все.
Отдыхай.
- Сообщение от агента Ветер.
"Птички вылетели из гнезда.
Агент Ветер".
- Лейтенант,
всю поступающую информацию
передавайте на пункт ПВО.
- Слушаюсь. - Я буду там.
- До точки - 40 километров.
Всем предельное внимание.
- Я понял. Сейчас же передам.
- Неизвестные самолеты идут курсом
к Керченскому полуострову.
- Да почему же неизвестные?
Все точно по расписанию.
Передайте их координаты нашим
самолетам в воздухе. - Слушаюсь!
- Это Филин!
Внимание: полторы минуты до цели!
Сейчас "пешки" начнут снижаться.
Приготовились.
- Есть приготовиться!
- Мессеры заходят с тыла!
Черт, откуда они здесь?!
Это Филин!
Группа прикрытия, держать строй.
Остальные - за мной!
- Командир сбит.
- Это Гущин.
Принимаю командование на себя.
Малой, куда полез?
Вернуться в строй немедленно!
- Держать строй - не рассыпаться!
- Гуща, уходи.
- Это Первый.
- Первый, приказ понял.
Ложимся на обратный путь.
- Повторяю: прекратить задание!
Возврат на точку. Курс - 60.
Прикрываемся облачностью.
- Соломатин!
Приказ был - держать строй.
- Так точно!
- Так какого... ляда
ты на вертикаль полез?
Что ты хотел?
Звездочку на фюзеляж повесить?
Или перед девушкой покрасоваться?
Выйти из строя!
Ну сейчас покрасуешься на гауптвахте,
пока тебя особый отдел не заберет.
- Разрешите, товарищ майор?
Лейтенант Соломатин
снял с моего хвоста мессер
и спас мне жизнь.
- Что это меняет?
Боевое задание не выполнено,
погибли наши товарищи.
Долматов потерял
четыре бомбардировщика.
- Товарищ майор,
после гибели капитана Филимонова
я взял на себя
командование эскадрильей.
Строй удержать не смог.
Готов за это ответить.
- Под трибунал отдать бы вас всех...
да летать некому.
- Бомбардировщиками прокладывают
маршрут мимо нашего аэродрома
и только потом
они ложатся на курс до цели.
- Похоже, за нашим аэродромом
кто-то пристально наблюдает.
- Вот и я об этом.
- Разрешите?
- Пришел сказать,
что ты предупреждал?
- Нет, не угадал.
Скажи, у меня у одного ощущение,
что аэродром находится
под зорким наблюдением врага?
Как они вовремя появились -
как ждали.
Сделай запрос связистам:
не работал ли передатчик
в районе аэродрома
сразу после взлета.
- Допустим.
А маршрут им бабка нагадала?
- Запрос все равно сделай.
- Идет наступление.
Здесь на каждый квадратный километр
по десять передатчиков - эфир забит.
Да и думали мы уже об этом.
Маршрут не от хорошей жизни поменяли.
Не первый раз они вот так
нам на голову сваливаются.
И все на нашей территории.
- На заводе в Нижнем Новгороде
началась сборка
новой модификации Як-9У.
К отправке на фронт
скоро будет готова первая опытная
партия из пятнадцати самолетов.
Но если фронтовые испытания
выявят какие-то недоработки,
самолеты останутся на заводе
на дефектовку.
- Здравствуйте, товарищи.
- Проходите, Владлен Николаевич.
Заждались вас.
- Понимаю, Александр Сергеевич.
Формальности позади. Приказ готов.
Товарищи Сотникова и Лосев
могут вылетать к месту испытаний.
- Очень хорошо.
- Александр Сергеевич,
разрешите мне остаться в Москве?
- Не понимаю, Елена Сергеевна.
Вы с первого дня
работали над этой модификацией.
Объяснитесь.
- В случае выявления неполадок,
я смогу принять меры
по их экстренному устранению,
находясь только на заводе.
- Но это позвольте мне решать.
- Конечно. Но товарищ Букеев
опытный и надежный специалист,
который вполне сможет меня заменить.
- Елена Сергеевна,
но ведь приказ уже подписан.
- Давайте не будем бюрократами.
Все же человек важнее
самой важной бумажки.
Приказ можно изменить.
- Виктор Семенович.
- Если Елена Сергеевна так решила,
я не против.
- Пожалуй, соглашусь с мнением
Елены Сергеевны. Это здравая мысль.
Совещание закончено, товарищи.
- Леночка...
Молодец, ты все правильно поняла.
- Как же ты мне противен.
- Ну если от любви до ненависти
один шаг,
то в обратную сторону - не больше.
- Лена, объясни, что происходит.
- Все в порядке.
- Спишь?
- Видимо, уже нет.
- Да не выходит у меня из головы
никак их внезапное появление.
И Лобанов говорит,
что это не в первый раз.
- А что если они скрытые посты ВНОС
по всему побережью расставили
или в воздухе держат,
скажем, по три дежурных эскадрильи?
- Да знать бы наверняка, тогда
можно было бы что-то предпринять.
- Саня, спи давай.
Они там без нас разберутся.
Как говорится, ученье - свет,
а неученье - тьма.
- Точно! Тьма!
- Что ж ты такой громкий-то, а?
- Задача остается прежней:
сопровождать штурмовики,
блокировать авиацию противника.
Только в этот раз полетим ночью.
- И как мы обнаружим цель?
- Время рассчитано так,
что к подходу к линии фронта
будет рассвет.
Отобрать самых лучших,
желательно с опытом ночных полетов.
- Как будем взлетать?
- Разожжем костер на конце взлетки -
будет вам ориентир.
Выполнять приказ!
- Есть!
- Товарищ майор, вам.
- Свободен.
- Ну что, как Долматов принял
предложение?
- После таких потерь согласен на все.
- Слушай, у меня к тебе просьба.
- Вроде же обо всем договорились.
- Я насчет того парня,
который на вертикаль пошел.
- Соломатин?
- Зачисли его ко мне в роту.
- Под твою ответственность.
- Так точно.
- Если что, я был против.
- Рад видеть вас
живым и невредимым, Ганс.
Пойдемте в штаб. Полковник ждет вас.
- Здравствуй, брат.
- Здравствуй.
- Как ты здесь?
- Написал прошение о переводе
в эскадрилью своего великого брата.
И, как ты можешь догадаться,
с этим проблем не было.
- Война сделала тебя мужчиной.
Увидимся вечером. Иди пока.
Напиши письмо матери.
- Слушаюсь, мой командир!
- Чем дольше война,
тем моложе солдаты.
- Прошу.
У меня для вас сюрприз.
Это ваш новый "Мессершмитт".
Он более скороподъемный и мощный,
чем привычная вам версия Г-4.
- Это очень вовремя.
Новый русский истребитель
сделал меня на форсаже.
Я уверен, скоро они появятся
в небе над Крымом.
- Они уже здесь.
Проходят фронтовые испытания в Анапе.
Мы получили надежный источник
разведданных.
- Я не перестаю восхищаться вами,
Вальтер.
Мне не терпится принять участие
в охоте за новыми Яками.
- Надеюсь, такая возможность
скоро появится. Прошу вас.
- Катерина, ты чего рот раззявила?
Бойцов зови - разгружать!
- Сейчас, дядя Фатей.
- Держи, держи, ноль-третий.
- Кто за штурвалом?
- Капитан Кириллов
и лейтенант Соломатин.
Отрабатываем базовые навыки,
товарищ майор.
- А когда я увижу,
на что способен новый Як?
- Ноль-третий, иди на вертикальный
режим, в форсаж.
- Вас понял.
- Ноль-четвертый, подприжми его.
- Ноль-четвертый принял.
- Ноль-третий, высота?
- Три тысячи.
550.
- Хватит, еще угробит машину.
- Ноль-третий, на посадку.
- Вас понял.
А вот так можешь?
- Что он делает?
- Ноль-третий, что у тебя?
- Да что такое?..
- Спаси, Богородица!
- Ноль-третий, на посадку.
Молодец.
- Выдыхай, Катерина.
Надо было в ухажеры связиста
или завхоза какого-нибудь брать.
Пользы больше - нервов меньше.
- Какой ухажер? Кто сказал?
- В гости вечером его пригласи:
говорить будем.
- Спасибо, дядя Фатей!
- Все, давай делами занимайся.
- Товарищ майор, разрешите доложить?
- Докладывайте.
- На максимуме набранной высоты
пытался сделать бочку,
ушел в штопор.
- Ты что, приказа не слышал?
- Никак нет. То есть - да, слышал.
- Так в чем же проблема,
младший лейтенант Соломатин?
- Хотел закончить маневр
с целью уйти от преследования
и огня противника.
Только вот элероны передал.
- От полетов отстранить.
И два наряда вне очереди.
- Есть два наряда вне очереди.
- А сейчас хвороста нарви
и бревен на край полосы натаскай.
О готовности доложить Гущину.
Выполнять.
- Есть.
- Ну а что ты прикажешь с ним делать?
- Ты же видишь, что он будет
первоклассным летчиком.
- Возможно. Но дисциплины никакой.
Так что будем воспитывать.
(Голоса не слышны.)
- В общем, у меня мессер
на хвосте висит,
я его хочу сбросить - ухожу влево,
а там такая тоненькая лесополоса,
понимаешь?
И я его как!.. В общем,
я в бою так не переживаю, как сейчас.
- Не переживай.
Просто скажи ему все как есть:
что хочешь ухаживать за мной, что...
Ну я не знаю.
Сам придумай, что сказать.
- Ты сказала, он сам позвал?
Значит, не откажет, да?
- Ну дядя Фатей такой человек...
Он и вожжами отходить может,
если что не так скажешь.
Ну чего ты? Я пошутила! Пойдем.
- Я в армии товарища Буденного
служил.
От Царицыно до Воронежа с ним дошел
на своем Ветерке. Добрый был коняга.
Сядь, не мельтеши.
Ему твоя хозяйственность
и так известна.
В Воронеже меня ранило,
там и остался.
Ладно, что мы все обо мне да обо мне?
Есть у летчиков главный тост?
- Есть.
Чтобы количество взлетов совпадало
с количеством посадок.
- Какой хороший тост.
- За это и выпьем.
Катерина, ты пойди-ка
скотину покорми.
- Так я же кормила, дядя Фатей.
- Покорми еще раз.
Мне с Соломатиным тут
потолковать надо по-мужски.
- Дядя Фатей, в общем...
Я бы хотел ухаживать за Екатериной
и прошу вашего разрешения.
- Кхе-кхе.
Любишь ее?
- Очень.
- За это и выпьем.
- Ориентир вижу.
- Взлет разрешаю.
- Четвертый принял.
- А я ему говорю: "Товарищ майор,
выход из-под боя отрабатывал".
А он мне: "Два наряда вне очереди!" -
и лес послал рубить.
- А лес зачем?
- Я не знаю,
костры, наверное, жечь собрались.
Простите, мне больше нельзя.
Мне в часть надо, понимаете?
Ребята из вылета вернутся,
и мне попадет.
- Из какого вылета-то? Ночь на дворе.
- Ночного.
- Я отвезу. Катюха,
дай-ка фонарь трофейный.
Зорька нас мигом домчит.
Жди. Лошадь запрягу пока.
- Черт возьми, Ганс,
я не знаю никого,
кто смог бы вернуться
из русского плена.
- Это была целая операция,
господин полковник.
- За вас будет следующий тост, Ленц.
- Ничего не имею против.
- Срочная шифрограмма
для майора Ленца.
"14 истребителей,
8 бомбардировщиков,
направление северо-запад.
Агент "Ветер".
- Русские решились
на ночную бомбардировку.
- Дежурную эскадрилью
срочно в воздух!
Меня не волнует,
как вы будете взлетать!
Я сказал: "Срочно в воздух!"
- У нас есть зенитные прожекторы!
Можем подсветить ими взлетную полосу.
Готов возглавить группу!
- Это полковник Ленц.
Срочно соедините меня с радаром.
- Как вы увидите их в темноте?
- У русских бомбардировщиков
при полной нагрузке видно пламя
из выхлопных патрубков.
- Действуйте, Шольбе.
- Координаты русских получите
в полете. - Благодарю.
- Включить все зенитные прожектора!
Все на ночной вылет быстро, быстро!
Взлетная полоса будет подсвечена!
Давайте быстрей!
- Первый готов к вылету!
- Второй к вылету готов!
- Третий к вылету готов!
- Доброе утро!
По рации: - Ганс, ждем команду.
К бою готовы.
- Всем занять высоту 4000!
Атакуем по моей команде!
- Первый, прием! Второй, прием!
- Мессеры из облаков выскочили -
как ждали.
Первый, с пиковым тузом,
убил Колю Тарасова -
и в свечу на форсаже.
Второй по Громову ударил - и за ним.
- Как ждали, говоришь?
- Так второй раз, считай,
на том же самом месте.
- Ты с пиковым тузом
ничего не перепутал?
- Своими глазами видел.
- Пиковый туз - фирменный знак
одного фрица, которого я приземлил.
Немцы обычно не повторяются.
Уверен?
- Так точно.
- Товарищ майор, тут к вам из Москвы!
- Зови.
- Здравствуйте, товарищи!
- КБ Яковлева?
- Так точно.
- Командир авиаполка майор Лобанов.
- Пожалуйста.
- Здесь обождите.
- Хорошо. О, Саня...
- А Лена где?
- Не прилетела.
- Что случилось?
- Не знаю.
От командировки отказалась.
- Почему? - Мне кажется,
что в этом замешан Сорокин.
- Товарищ Лосев, товарищ Букреев!
- Прости.
- Разрешите войти, товарищ Таисия?
- Товарищ капитан, вы чего это здесь?
- Так, гуляю.
- Нашли место.
К морю бы прогулялись.
Или в столовую -
там сегодня кино идет.
- В кино надо в хорошей компании...
Но можно и к морю.
- Товарищ капитан, я же вам сказала:
я баба мужняя.
- Так муж не шкаф, подвинется.
- Время ваше жалко.
- А ты прогуляйся со мной разок...
- Что, прямо растаю?
- А ты увидишь.
- Ждите, обмоюсь только.
- Ой...
Красивая!
Не надорвитесь там.
- А вы здесь чего, товарищ капитан?
- Подругу твою жду. Где она?
- Так домой ушла. Давно уже.
- Как ушла?
- Ногами! Как еще ходят-то?
- Тьфу ты!
- А вы проводить хотели?
- Хотел.
- Так меня проводите.
Вам не все равно?
- Ха! Бабы, а!
- Куда же вы, товарищ капитан?
- Кино смотреть в хорошей компании!
- Моряки-черноморцы
зафиксировали сильное излучение
немецкого радара в квадрате 30-82.
- Теперь понятно,
почему нас фрицы встречают.
- Да, кто бы знал.
Ну ничего, сейчас мы
эту лавочку прикроем.
Долматов лично вылетел
распахивать этот квадрат.
Возглавишь свободную эскадрилью.
- Так точно, товарищ майор.
(Звук моторов самолетов.)
- Пока есть время, отрабатываем
форсажный режим набора высоты.
Вчера три с половиной
почти за три минуты набрали.
- Значит, начнем с трех,
доберемся до четырех,
а дальше будет видно.
- Посмотрим.
Тихомиров, за штурвал.
- Есть!
- Серега, будешь ведомым.
- Да мне не привыкать.
- Берта, это Земля.
Вижу несколько воздушных целей.
Идут с северо-запада
в нашем направлении.
В большом количестве.
Да, передаю.
Господин полковник, солдаты доложили,
что с аэродрома Анапы
подняты самолеты.
- Все истребители
немедленно в воздух.
- Готов.
- Все на вылет! Занять свои самолеты.
Самолет готов к вылету.
Самолеты готовы к вылету.
Полосу освободите быстрее!
- Мы не одни. Приготовиться к бою!
- Внимание всем!
Разбиваемся на четверки.
Второй, как принял?
- Второй принял.
- Это Пятый. Я подбит.
Вынужден вернуться на базу.
Голос из рации: - Гущин сбит!
Кто командует?
Сбит! Горю! Прыгаю!
- Пиковый туз, как всегда, на высоте.
- Помехи, товарищ майор.
Другая волна перекрывает.
- Тихомиров!
- Чего?
- Не глуши двигатель. Вылазь!
- Ну, полетели порезвимся
по-настоящему.
(Звук мотора самолета.)
- Это кто?!
Куда?!
- Самолеты русских зашли
в наш квадрат.
Похоже, они летят прямо на нас.
- Покинуть квадрат.
- Есть! Вас понял.
- Давайте! Собирайтесь -
и валим отсюда. Быстрее!
- Всем держать строй, вашу мать!
Эшелон не менять - держать!
(Пулеметная очередь.)
(Пулеметные очереди.)
(Пулеметная очередь.)
(Пулеметная очередь.)
По рации: - Это Ганс-1.
У нас большие потери.
Эти два русских самолета
просто сумасшедшие.
Нужно возвращаться.
- Это Курт. Жду команды.
- Курт! Расходимся.
Возьми на себя четверку.
Остальным идти на 7000. Ганс.
Жду указаний.
(Пулеметные очереди.)
- Не знаем, кто ты есть,
но приказ принят.
Работаем!
(Пулеметная очередь.)
(Пулеметная очередь.)
(Металлический лязг.)
- Я подбит.
(Пулеметная очередь.)
(Металлический лязг.)
(Рев самолета.)
(Рев самолета.)
(Пулеметная очередь.)
(Пулеметная очередь.)
(Гул самолета.)
- Бомбардировщики! Работаем.
- Все, Серега, домой.
- Ну, домой так домой.
5 серия
"Их восемь - нас двое.
Расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть!
Сережа, держись!
Нам не светит с тобою,
Но козыри надо равнять.
Я этот небесный квадрат не покину,
Мне цифры сейчас не важны:
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит, и шансы равны.
Мне в хвост вышел мессер,
но вот задымил он,
Надсадно завыли винты.
Им даже не надо крестов на могилы -
Сойдут и на крыльях кресты!
Я Первый! Я Первый!
Они под тобою!
Я вышел им наперерез!
Сбей пламя, уйди в облака -
я прикрою!
В бою не бывает чудес".
- Все, все, черти, помнете!..
- Саня! Саня, давай еще!
- Хорош уже!
- Отставить!
Отставить.
Майор Романов и капитан Кириллов,
вы нарушили приказ -
не вступать в открытый бой с врагом.
Я обязан вас отстранить
от полетов
и сообщить в Москву.
- За что же, товарищ майор?
Они же нас спасли!
- Да если б не они!..
- Освободить взлетную
полосу немедленно!
Летчикам дежурной эскадрильи
занять свои места!
- Поехали.
- Как я полагаю,
фронтовые испытания
прошли успешно.
- Успешнее некуда.
- Чувствую, запахло штрафной ротой.
Или мне показалось?
- Яковлев в обиду не даст.
- Ну, как говорится, нам все равно,
где немцев бить, верно?
- Все так.
- Значит, и жалеть не о чем.
- А я вот жалею,
что пикового упустил.
А это был Шольбе.
- С возвращением, господин капитан!
- Раух приземлился?
- Пока нет. Сколько сегодня будем
крестов рисовать
на ваш фюзеляж?
- Сегодня мы будем
не рисовать их, а колотить.
- Что случилось?
- Пятеро наших пилотов погибли.
- Раух идет на посадку.
- Черт возьми, Раух!
- Раух прилетел!
- Быстрее к нему!
- Что случилось?
- Открывайте люк!
- Он ранен? Врачей сюда скорее!
Врачей, говорю!
Что с ним?
- Мертв, господин капитан.
- Русский самолет с номером 3
не трогать.
Он мой.
- ...Увеличив диаметр
резиновой втулки,
снизили вибрационные
радиальные нагрузки в общем узле.
- Елена Сергеевна, зайдите.
- Да?
- Нам с вами необходимо
согласовать кандидатуры
двух новых летчиков-инструкторов
для командировки в Анапу.
- Что с ними произошло?
- С кем?
- С Романовым. И с Кирилловым тоже.
- Отстранены от дальнейших испытаний.
- А что случилось? Почему?
- Нарушили регламент:
успешно провели бой с противником.
- И что теперь будет?
- Это решит выездная комиссия.
Сегодня в Анапу вылетает
товарищ Сорокин, от нас будет Лосев.
- Александр Сергеевич,
а можно мне там присутствовать?
- Зачем?
Хотя, кажется, я понимаю.
Но не уверен, что это возможно.
- Сорокин не сможет вам отказать.
- Решила слетать попрощаться?
- Здравствуйте, Владлен Николаевич.
- Ну давай...
Больше ты его никогда не увидишь.
- Шесть асов за один вылет!
Таких потерь у нас никогда не было.
- Я предупреждал:
от новых русских Яков не уйти.
Они достают наши старые машины
на любой высоте.
А вы обещали, что в нашей эскадрилье
появятся новейшие "Мессершмитты".
- Я не просто обещал -
я постоянно занимаюсь этим вопросом.
- Господин полковник,
а почему бы вам не донести мысль
до руководства люфтваффе
о необходимости нанесения
бомбового удара по аэродрому в Анапе?
Тем самым мы выиграем время
для перевооружения нашей эскадрильи.
- Если бы все было так просто!
- Может быть,
вы объясните, что не так?
- Объясню. Слишком большие потери
мы понесли на Кубани и под Курском.
Особенно среди пикировщиков
и бомбардировщиков.
И нанесение удара по хорошо
защищенному аэродрому русских
сейчас технически невозможно.
- Почему бы не использовать
"Мессершмитты"?
Они же тоже могут нести бомбы.
- Объясните ему, Ганс.
- "Мессершмитт" с бомбой
под фюзеляжем потеряет маневренность.
Русские уничтожат все самолеты
еще на подлете к аэродрому.
Возможно использовать
только мой самолет.
- Нанесение одиночного бомбового
удара ничего не решит.
Нам нужны новые самолеты
и пополнение летного состава -
только так мы сможем удержать
превосходство в воздухе.
- Господа, возможно, я не большой
авиационный стратег, но я обещаю:
я найду способ остановить русских
одним ударом на земле.
Хотя бы на время.
- Ленц, сделайте это,
и я обещаю, что прикреплю
эту чертову бомбу к своему самолету.
- Нет никакого сомнения,
что летчики Романов и Кириллов
не просто нарушили приказ:
они стремились перейти
на сторону врага,
предоставив в подарок
самолет секретной модификации.
Я надеюсь, вы придерживаетесь
такого же мнения?
- Никак нет, товарищ полковник!
И летчики, которые принимали
участие в вылете,
тоже так не считают.
- Вы уверены?
- Так точно. Все видели, как Кириллов
и Романов вступили в бой.
- Да, но никто не видел,
как они из него вышли.
Из записи журнала полетов:
они пришли последними.
Значит, Романов
мог посадить самолет там,
где немцы могли его исследовать.
- Владлен Николаевич,
вы хоть понимаете, сколько времени
понадобится грамотному инженеру,
для того чтобы обследовать
конструктивные особенности
незнакомого самолета?
- Ну даже если так,
зачем они вернулись?
- Мне кажется, вы не понимаете.
Если что, вы ответственность
будете нести лично:
каждый из вас,
кто выгораживает предателя.
- Ну, где они?
- Кто, товарищ полковник?
- Эти двое, что немцев разогнали,
где они?
- На гауптвахте, товарищ полковник.
- Чего?!
- За нарушение приказа из Москвы.
- Разрешите, товарищ полковник?
- Твою мать, ты кто такой?
- Полковник НКВД Сорокин,
прибывший специально...
- Чугунов, чего стоим?
Живо за ребятами!
- Есть!
- А ты, полковник, чеши домой.
И начальству своему
пламенный привет передавай
от дважды Героя Советского Союза
Долматова, понял?
- Товарищ полковник,
что вы себе позволяете?
- Запомни, полковник:
дважды родившись,
можно позволить себе все что угодно.
Я сдохнуть должен был.
Если бы не эти ребята...
- Товарищ полковник,
летчики Романов и Кириллов
понесут наказание за нарушение...
- Наказание?!
Они герои, о которых ты только
в книжках читал да песенки пел.
Или ты хочешь,
чтобы Крым у фашиста остался?
- Никак нет.
- Приближать победу не желаешь?!
Я, если надо,
до главнокомандующего дойду,
а этих ребят в обиду не дам.
Их наградить надо.
- Есть!
- Ну а ты чего сидишь,
рот раскрыла?
Готовь бумаги на подпись.
- Да я...
- Давай, давай, давай.
Сегодня же наградить их.
И не втихаря, Лобанов.
Узнаю, что струсил,
в рядовые разжалую, понял?
- Так точно!
- Вот так.
- Товарищ полковник, летчики Романов
и Кириллов по вашему приказанию...
- Да ладно. Спасибо, мужики.
Я о вас уже Толбухину и Жукову
рассказал.
Молодцы, мужики,
надрали жопу немцам.
Если ли бы не вы...
Если хоть одна зараза
пасть раскроет...
Насчет торжественного вечера
распорядись.
Я ребят из фронтовой газеты пришлю -
пусть зафиксируют.
- Есть!
- По ордену Красной Звезды им обоим.
- Так точно!
- Вот так.
Вечером увидимся.
- Значит так, я буду лично
беседовать с каждым летчиком,
принимавшим участие в вылете.
Обеспечьте меня
необходимым помещением.
- Чугунов.
- Пойдемте, товарищ полковник.
- Я так понимаю,
испытания продолжаются? Летаем?
- Не сегодня. Дайте выдохнуть.
Вы пока в баньку сходите к Фатею -
приведите себя в порядок
перед вечером. - Есть!
- Я ждал тебя каждую минуту.
Почему ты осталась в Москве?
Почему не пришла накануне?
- Я ждала тебя накануне вечером.
- Прости, я не мог:
надо было попрощаться
с прошлой жизнью.
- Почему вы разошлись с женой?
- Как говорится,
оказались слишком разными людьми.
А ты была замужем?
- Нет, Саша.
Не было времени на семью.
- Иногда вовремя сделанный шаг
меняет походку всей жизни.
- Товарищ майор! Простите, ради бога,
что потревожил счастье личной жизни.
Тут такое дело: баня ждать не будет.
Простите.
- Поезжай.
- Товарищ инженер,
я его помою и вам верну.
- Я вот в Сандунах как-то парился.
Ох там парок был!
А потом выходишь -
и тебе пива холодного.
Радиолу погромче сделаешь
и слушаешь, отдыхаешь. М-м!
Ай-ай-ай! Тихо, тихо!
- Ну-ка, боец, поддай-ка!
А то тут некоторым парок-то не очень.
- Ладно, отец, не обижайся,
это ж я так.
О-о!
Ты лучше скажи,
Таисия не твоя соседка ли, а?
- А ты с каким прицелом
интересуешься?
- Да я так. Крыша, говорят,
у нее прохудилась, а муж никудышный.
- Про мужа не знаю, а вот печка у нее
действительно дымит.
Через два дома от меня живет.
- Очень хорошо.
Вы здесь, братцы, домывайтесь,
а я скоро. Оп!
- Ты смотри там в вечернюю зорьку
не уйти. - Ага.
- Награждение у вас во сколько?
- В 21:30, после фильма.
Пойду трубы прочищу. Ой...
- А ты как до аэродрома
собрался добираться?
- Давай переворачивайся.
Боец, смени меня.
А я пойду на стол что-нибудь соберу.
Потрапезничаем опосля.
- Господин подполковник!
Господин подполковник!
Только что получена шифровка.
- Агент еще на связи?
- Так точно, господин подполковник.
- Вольно.
Высылайте.
- Здорово, брат! Ты чей?
Что молчишь-то?
- Мама!
- Товарищ капитан, а вы чего здесь?
Ребенка мне вон напугали.
- Твой? - Мой.
- А что ж такой пугливый-то?
- Вы не забывайте, товарищ капитан,
что мы больше года
под немцем туговали.
Все, иди.
А вы чего хотели?
- Наврала ты мне, Таисия.
Никакая ты не мужняя.
Мужской рукой у тебя
даже и не пахнет.
- А ты вынюхивать пришел?
- Добрая душа - помочь.
- И чем же?
- Печь у тебя, говорят, никудышная.
Смотрю, вон и колодец поправить надо.
- Сама управлюсь.
- А что же до этого не управилась?
У тебя пацан по двору один бегает,
тебя до ночи нет,
а если опрокинется?
- Типун тебе на язык.
- Инструмент у тебя есть какой?
Да не боись ты, сделаю и уйду.
А вечером, может...
кино, танцы. Вместе сходим.
Если не обманешь, как в прошлый раз.
- Ну принесу сейчас. Заходи.
- Ну что стоишь?
Иди разбираться будем.
Сергей.
- Семен.
- Ну все. Хозяйка, ты где?
Принимай работу!
- Тише ты. Семен только уснул.
- Ну все, больше не дымит.
Может, все-таки сходим вместе?
- Перемазался.
Пойдем.
- Вот это кино!
- Давай еще раз "Чкалова"!
- Да! - Заводи!
- Ну какое заводи, товарищи?
Сейчас награждение, потом танцы.
- Вот правильно.
Товарищи!
Сегодня мы награждаем наших...
А кого награждать? Что-то я
ни Романова, ни Кириллова не вижу.
Соломатин! Ну-ка, поищи героев.
- Есть!
- Я с тобой.
- И Долматов тоже не прибыл.
- Товарищ майор,
полковник Долматов ждет вас в штабе.
- Механик, заводи еще раз "Чкалова".
(Одобрительные и радостные возгласы.)
(Говорят на немецком языке.)
- Идея хорошая, но я не уверен,
что Гансу удастся
в темноте распознать цель.
- Агент подсветит цель светом фонаря.
Этого будет достаточно.
Ваша главная задача, Ганс, -
незаметно подойти к цели.
- Я зайду на предельно малой высоте
над морем.
И, отработав по цели,
я сразу уйду на пять тысяч
и доложу о своем возвращении.
- Хорошо, Ганс. Сделайте это.
И я подпишу представление
о вашем награждении.
- Я делаю это не ради наград,
господин полковник.
Они должны ответить мне
за смерть Рауха.
Зажечь прожекторы!
- Зажечь прожекторы!
- Что за кино сегодня?
- Да говорят этот... "Чкалов".
- Ну так вот что мне товарищи,
значит, рассказывали.
Командир, ты куда? Столовка же там.
- Алену не видели?
- Нет.
- А где инженерную группу разместили?
- Там вроде, в землянке, около штаба.
- Я сейчас.
- Пойдемте, Таечка, пойдемте.
- Подождите. Зайдем порознь.
- Что такое?
- Чтобы бабы не судачили.
Я пока в оружейку к девчонкам схожу.
Захочешь на танец пригласить,
не откажу.
Но дальше - даже не думай.
Ну все, иди.
- А не обманешь?
- Не обману.
Ну иди уже.
- Товарищ полковник.
- Ну что, ни хрена у нас не вышло.
В пустоту отбомбились.
Немецкий радар живехонек.
Как сообщают моряки,
излучает где-то здесь.
- Это что же получается,
товарищ полковник,
немцы успели его переместить?
- Успели.
- Заранее знали о налете?
- Такой вывод напрашивается.
- Возможно, это другой радар.
- Может, конечно, и так,
но приказ прежний: найти и уничтожить
до начала наступления.
Вылет на рассвете.
Сейчас обсудим детали.
Но пока об этом знаем только мы трое.
(Говорят на немецком языке.)
- Почему он пропал?
- Самолет, видимо, снизился
и находится в мертвой зоне.
- Ты имеешь секретный уровень
доступа.
Романов под следствием.
Я запрещаю тебе с ним общаться.
И вообще, делать тебе
уже здесь нечего,
так что первым же самолетом -
в Москву.
А если ослушаешься
и будешь путаться с ним...
- Тронешь его, и я всем расскажу,
что ты со мной сделал.
- Хотела бы рассказать,
давно бы это сделала.
Да и кто тебе поверит?
- Я поверю.
Лена, выйди, пожалуйста,
нам с товарищем Сорокиным
поговорить надо.
- Нет, Саша, я никуда не уйду.
Ты все неправильно понял.
- Я все слышал.
- С предателем и врагом народа
мне говорить не о чем.
Так что пошел вон отсюда.
- Да ты не только подлец,
ты еще насильник.
- Что ты сказал?
Выполняй приказ!
- Нет! Саша, Саша, не надо, не надо,
я тебя умоляю.
- "Я тебя умоляю".
Где-то я уже это слышал.
(Выстрел.)
- Это еще что такое?
- Еще раз дернешься, убью!
- Ну-ка, прекратите немедленно!
Что у вас тут происходит?
- Теперь что, бабу не поделили?
(Сигнал воздушной тревоги.)
(Рев самолета.)
- Быстрей, быстрей!..
- Не вставай!
По рации:
- Цель поражена. Возвращаюсь.
- Фридрих, лови первый хвост.
- От винта!
Я сказал, от винта!
- Боря...
- Русские подняли перехватчик!
Зови полковника!
- Господин полковник!
Русские подняли перехватчик!
По рации:
- Ганс! Ганс, ты меня слышишь?
- Вальтер, я на связи.
- За тобой хвост.
(Пулеметные очереди.)
- Черт!
(Грохот.)
- Ганс, ты посадил русского!
- Взрыва не было.
Вызвать поисковую группу.
Это был Як с номером три.
- Соедините меня с охраной аэродрома.
(Кашляет.)
(Стонет.)
(Говорят на немецком языке.)
- Слезаем! Давайте! Выходим!
Делитесь на три группы!
- Так точно!
- Слушаюсь!
- Шевелитесь! Быстрее!
(Стонет.)
- Он нам нужен живым, обязательно.
Давайте разделимся.
Первая группа за мной!
(Говорят на немецком языке.)
- Кто увидит цель - сразу сообщай!
- Так точно!
- Принял!
- Всем сюда! Я вижу цель!
- Здрасте!
Один вражеский самолет
лишил целый полк боеспособности
и уничтожил 12 человек
летного состава?!
Что с Романовым?
- Так и не вернулся.
(Звонок телефона.)
- Вы свободны.
- Есть!
- Здравствуйте, товарищ Устиновский.
- Здравствуйте, товарищ Берия.
- Здравия желаю, милые дамы!
Тая...
- Ты чего это пришел?
- Как ты?
Доктор сказал, осколок вытащили.
- То, что я уродой завсегда останусь,
не сказали?
- А ты слушай докторов-то этих!
Да и потом - с лица воды не пить...
- Хватит.
Не надо мне жалости такой.
- Так кто же тебя жалеет-то?
- Уходи.
- Поправляйся.
- Зачем ты так с ним?
- Тебе-то чего?
Если понравится, бери себе:
мне не жалко.
(Звучит лирическая музыка.)
- Так и не уходит?
- Оно и понятно.
Я, когда мужа на фронт проводила,
тоже все у дороги стояла.
Такая туга взяла -
шевельнуться не могла.
- Ну и что с мужем? Жив?
- Год назад похоронку принесли.
- А у Таисии что?
- С 42-го пропал без вести.
Вот кто убивался, так это она.
Ой, если бы не сын,
точно на себя руки бы наложила.
Да ты с нее не взыщи:
она опосля того мужиков
вообще к себе не подпускает.
- Значит, настоящая любовь
у них была.
Погоди. А где сын-то ее?
- Да не волнуйся, под присмотром.
- Это зачем?
- А это особист наш, Кузин, -
принесла его нелегкая! - сказал
все вещи в одном месте собрать.
Ну те, что взрывом разметало.
- Я всем говорил - и вам скажу,
товарищ Кузин.
Романов - враг, который только искал
возможность, чтобы предать, и нашел,
воспользовавшись доверием
командования и неразберихой.
Угнал и доставил врагу
секретный образец самолета.
- Романов мог сбежать
вместе с напарником,
когда вылетел на поддержку Долматова,
но он этого не сделал.
- Значит, ему мало было
просто сбежать.
Помог врагу нанести смертельный удар
по авиаполку.
- Каким же образом? Есть соображения?
- А какие тут могут быть соображения?
Дождался, пока все соберутся в одном
месте, и сообщил об этом фашисту.
Как - не знаю.
Надеюсь, вы выясните...
В чем дело?
- Уже ни в чем.
- Покиньте штаб немедленно!
- Есть.
- Разрешите?
Товарищи, у нас все готово.
(Говорят по-немецки.)
- Давайте, держите линию,
не пропускайте ни метра!
Он нам нужен живым!
- Он ранен -
далеко он все равно не уйдет.
- Разделитесь еще на три группы.
Прочешите абсолютно все!
Сто метров - между каждой группой.
Держите расстояние.
Давайте быстрее!
- Томас, здесь все чисто.
- У меня тоже!
- Не дайте ему уйти! Торопитесь!
- Не стрелять - брать живым!
(Слышен свисток.)
- Всем группам - к Мюллеру!
Быстрее к Мюллеру!
(Слышен свисток.)
- Стойте!
(Слышен свисток.)
(Звучат свистки.)
За мной! Быстрее за ним, быстрее!
- Кровь свежая. Он где-то рядом.
- Вперед!
(Кашляет.)
Слышна немецкая речь:
- Давайте разделимся.
Первая группа - за мной!
(Выстрел.)
(Стонет.)
- Я здесь! Я нашел его!
- Брать только живым.
Повторяю: русского брать
только живым!
Не стрелять!
Кто русского застрелит,
пойдет под трибунал. Вперед!
- Господин полковник...
- Дерьмо!
- Есть новости, Вальтер?
- Летчик уничтожил самолет.
А эти нерасторопные идиоты
из вермахта
до сих пор не могут его найти!
- Если вам удастся найти его живым,
предоставьте мне возможность
поговорить с ним.
- Конечно, Ганс.
- Данные о потерях русских
на аэродроме?
- К сожалению, нет.
Мой агент не вышел вовремя
на связь в расчетное время.
- Провал?
- Не исключаю такой возможности.
- Вальтер, скажите, а как вам удается
вербовать этих русских?
Деньги или ненависть к власти?
- Это исключительный случай.
- Что же это?
- Вы не поверите, любовь.
Когда это все закончится
и мы погоним этих русских
обратно в их берлоги,
я обязательно расскажу вам
эту увлекательную историю.
- Здесь все чисто!
- Идите вперед! Поднимайтесь!
Давайте, ребята,
двигаемся, двигаемся!
- Я нашел следы крови!
- Будьте внимательны.
- Мы все обыскали - ничего не нашли.
- Что думаешь?
- Не знаю. Может, завтра продолжим?
- Может быть.
- Разделитесь на две группы! Бегом!
- Гюнтер, Клаус, давайте со мной!
Радиста ко мне!
А остальные - направо! Слышали?
- Так точно!
- Коварный враг
нанес смертельный удар.
Но мы отомстим за каждого,
кто лежит в этой могиле.
Враг заплатит тройную цену.
Вечная слава героям!
- Егор!
Скажи-ка мне, ни у кого из ваших
такой трофей не видели?
- Зорька нас мигом домчит.
- Немецкий, что ли?
Не припомню. Катюша, ты не видела?
- А? Нет, я не видела.
Я в столовую, поминки готовить.
- Вы не обращайте внимания,
она переживает сильно.
Разрешите идти?
- Ага, иди.
- Младший лейтенант Соломатин?
- Так точно.
- Вам придется пройти с нами.
- Куда пройти? Зачем?
- А в чем дело-то?
- Начальник особого отдела Кузин.
Представьтесь.
- Капитан Кириллов.
Спасибо за подробный ответ, капитан!
(Слышно конское ржание.)
- Значит, ты вышел из столовой
и отправился на поиски Романова, так?
- Так точно.
Мне товарищ Лобанов приказал.
- И что, не нашел Романова?
- Никак нет.
Товарищ полковник, я все как есть
говорю, чего мне скрывать!
- Почему не вернулся
и не доложил об этом?
- Товарищ полковник, я...
не один был.
Мы решили пройтись вдоль моря.
- С кем?
- С Катериной.
- Кто такая?
- Буфетчица из столовой.
Вы только не подумайте ничего такого!
У нас... все серьезно с ней.
Я... Я жениться на ней собираюсь.
- Антипов!
- Я.
- Веди сюда буфетчицу.
- Есть.
- Катерина!
Катерина!
Это что еще такое?..
Катерина, ты что, оглохла?!
Я тебе говорю!
- Товарищ капитан, ее в столовой нет.
Говорят, она увидела,
как его арестовывают, и побежала.
- Известно, где она живет?
- На хуторе, где ж еще...
- Так, машину - быстро!
Дневальный!
Этого - под арест.
- Подождите.
Она просто испугалась.
Товарищ полковник! Не трогайте ее!
Слышите меня?!
(Вырываясь.)
Она ни в чем не виновата!
Пустите меня!
- Встаньте под окнами.
Ты сюда - ты туда.
- Хозяева! Есть кто дома?
Ко мне!
За мной!
Где девчонка?
Я тебе вопрос задал.
Где она?
- Катерина-то?
- Да.
- В Анапу - к знакомым - подалась.
- Столовую-то разбомбили -
работать пока негде,
вот она и решила погостить.
- Давно?
- Да вот, в аккурат недавно, пришла
с аэродрома - и давай вещи собирать.
- А кто у нее в Анапе?
- Я ж говорю: знакомые.
- Какие такие знакомые?
Точный адрес.
- Не могу знать.
- Врешь.
- Никак нет, товарищ капитан.
Не имею такой привычки.
- Ну смотри мне, дед...
Головы тебе не сносить!
- Обыскать!
- Ко мне!
Я сейчас в бане гляну,
а ты иди в сарае посмотри.
- Есть!
- Катюша-то, правда, где?
- Так в подполе.
(Смеется.)
- Ну ты даешь, дядя Фатей!
"В подполе"!
Ладно, пойду я.
- Никого.
- Ну что там? - Пусто.
- Надо еще по соседям посмотреть.
За мной.
- Господин офицер, следов русского
летчика обнаружить не удалось.
- Черт!
Этот полковник из абвера
не слезет с меня живым.
Продолжайте поиски!
- Темнеет, господин офицер.
В ущелье можем нарваться на партизан.
- Возвращаемся к машинам.
Завтра продолжим.
- Сворачивай рацию!
- Есть, господин офицер!
- Радист! - Иду!
- Где Крюгер?
Вы двое, за ним!
- Слушаюсь!
- Крюгер, где ты застрял?!
Живо догоняй!
- Так точно, герр офицер!
- Крюгер, шевелись! Черт тебя побери!
- Чертова фляга! Ну где же ты?
Куда же ты завалилась?.. А, вот она!
- Тсс.
- Крюгер, ну где ты там?
(Выстрел.)
- Что это было? Вы слышали?
- Идем!
Давайте туда!
(Выстрел.)
- Русский вооружен!
Попробуйте его окружить!
(Щелчок спускового крючка.)
Я повторяю: русский вооружен!
Приказ полковника Ленца -
брать его живым!
(Щелчок спускового крючка.)
- Будьте осторожны!
Оставайтесь в укрытии!
Окружайте его!
- Вижу его! Вот он!
- Осторожно! У него оружие!
- Там же скала! Куда он денется?
- Не стрелять! Брать живым!
У него кончились патроны.
- Стоять!
- Поднимите его.
6 серия
- Вы бы отдохнули, товарищ инженер.
С ночи здесь стоите.
- Почему его не ищут?
- Товарища майора
сбили над вражеской территорией.
Он либо... погиб, либо в плену.
- Неужели ни один сбитый летчик
не возвращался с вражеской
территории?
- Почему? Бывали случаи.
- Значит, это ущербный ход мыслей.
- Согласен.
- А если он спрыгнул
и оказался в море?
- Бывает, везет иногда:
моряки спасают.
- Да, конечно.
Простите, мне надо побыть одной.
- Попался, сволочь.
- Да, от нас не убежишь.
Задача взять живым - выполнена.
- Поднимите его.
- Поднимайся, скотина!
- Господин офицер,
разрешите доложить о потерях.
- Докладывайте.
- Крюгер, Вайс и Рихтер убиты.
Гофман и Бауэр ранены.
- Если спросят, он выхватил
оружие Крюгера и пытался бежать.
Всем ясно?!
Дорого же ты нам обошелся.
- Мы в засаде! Партизаны!
- Это засада!
- В укрытие, скорее!
- Собираем оружие и боекомплекты.
И поживее! Нашумели на весь Крым!
- Живой?
- Капитан Сагалай.
- Майор Романов.
- Видели, как ты падал, -
наудачу рванули.
- Спасибо.
- Сам откуда?
- С Анапы.
- Ясно.
- Товарищ капитан, рации хана!
- Твою мать...
- Нет связи?
- Батареи к нашей рации давно сдохли.
Все собрали?
Быстро уходим! Посылку ждем
каждую ночь с большой земли.
Может, сегодня повезет.
- Ганс, мне очень жаль,
но вермахт прекращает поиски.
- Почему?
- Поисковый отряд в установленное
время на связь не вышел.
А это означает только одно:
они нарвались на партизан.
И если я прав,
то и летчик, скорее всего,
уже у них где-нибудь в лагере.
- Я найду для них точные координаты
партизанского лагеря,
но они должны будут
незамедлительно
послать туда карателей.
- Нет, Ганс.
Понимаю твои чувства,
но я не могу допустить
даже малейшего риска.
К тому же вы нужны мне здесь.
Вальтер, расскажите
о донесении вашего агента.
- Когда он вышел на связь?
- Полчаса назад.
Во время вашего героического вылета
погибло много русских.
Они еще долго будут зализывать раны.
За это время успеем перевооружиться.
- Отличная новость!
- Ганс,
вы должны немедленно приступить
к обучению молодых пилотов
управлению новым "Мессершмиттом".
- Слушаюсь, господин полковник.
Подготовкой я буду заниматься днем,
а ночью - буду искать своего врага.
- Ленц... что еще сообщил ваш агент?
- Ничего существенного,
заслуживающего вашего внимания,
господин полковник.
Но мы приступили к подготовке
новой диверсии.
- Выходи, Катерина.
Покружил вокруг - вроде нет никого.
Чертов засов! Поранился
аж до самой кости.
- Теперь ты мне все расскажешь?
- Мне скрывать нечего. Спрашивай.
- Кто был на той фотографии?
- А то ты не узнала.
- Это что же,
ты в царской армии служил?
- Служил, Катюха. И что с того?
Товарищ Буденный тоже служил.
И товарищ Жуков.
И компания не самая плохая.
- Что же ты молчал?
- А чего мне песни петь?
Если уж ты в мою измену поверила,
чего с чужих спрашивать?
Мундир я тот давно сжег,
ордена выбросил.
С фотографией только
не мог никак расстаться.
Не было в моей жизни любви большей.
И уже, наверное, не будет.
- Прости, я...
- Головой думай в следующий раз.
- Что ж мне было думать,
когда я твой обгорелый фонарь
увидела?
- Да, с фонарем, конечно, загадка.
Завтра с утра поеду посмотрю:
может, и не мой?
- Где тогда твой?
- Не знаю.
- Я с тобой поеду.
- Зачем?
- Скажу этому особисту,
что мы с Егором ни в чем не виноваты.
- И что с того?
Захотят посадить - посадят.
А глядишь, и того хуже.
- Что же мне делать?
- В подполе пока посидишь.
Я сам со всем разберусь.
- И надо заказать будет эти детали.
- Тук-тук-тук.
- Здравия желаю, товарищ полковник.
- Здравия желаю!
Меня отзывают в Москву.
Елена Сергеевна полетит со мной.
- Нет, товарищ полковник,
Елена Сергеевна останется здесь.
Сегодня с завода прибывает
новая партия самолетов,
а других технических специалистов
у меня нет.
- Это ваше личное решение?
- Ну что вы, ни в коем случае!
Вопрос согласован с товарищами
Яковлевым и Устиновским.
Все подробности
вы сможете уточнить в Москве.
- Елена Сергеевна,
вся информация по летчикам,
прошедшим испытания на новых Яках,
находятся теперь
у товарища Кириллова.
- А где я могу его найти?
- На КП.
- Спасибо.
Товарищ полковник, дайте пройти.
- Романова больше нет.
Скоро ты вернешься в Москву
и никуда от меня не денешься.
- Простите, товарищ полковник.
- Ты что творишь, капитан?!
- После ранения штормит.
В пределах нормы, конечно.
- Товарищ полковник,
самолет к вылету в Москву готов.
- Заводи. - Счастливого пути,
товарищ полковник.
- Угу.
- Спасибо, конечно.
Но ты сильно рисковал.
- Да ладно. В первый раз, что ли?
Мы все рисковые.
- Только бы вернулся.
- Сашка?
Вернется, не переживай.
Это же Романов.
- Вы Егора не видели?
- Нет, не видели.
- Тпру!
- Здорово, дядя Фатей.
- Здорово.
Слышь, ты не знаешь, где Егор?
- Там же, где и был: на гауптвахте.
Особист в него крепко вцепился.
- Ну что, Соломатин,
исчезла твоя Катя?
- Как - исчезла?
Куда она могла исчезнуть?
- Вот и мне интересно.
Ее дядя говорит, что она в Анапу
подалась, к знакомым.
Как ты думаешь, может, соврал?
- Ничего я не думаю.
Зачем такому человеку врать?
- Какому "такому"?
- Дядя Фатей, между прочим,
с товарищем Буденным воевал.
Они до сих пор дружат.
- Вот прямо так и дружат?
- Ну проверьте.
- Мы проверим. Мы все проверим.
Не сомневайся. Вот только тебе
от этого ни тепло ни холодно. Понял?
Твое местоположение
никто не может подтвердить.
И действия во время диверсии. Никто.
- Так и не было никаких действий,
товарищ капитан.
Мы просто гуляли.
- Слушай сюда внимательно.
Всего два варианта. Первый:
ты и твоя Катя - диверсанты. Понял?
- Товарищ капитан...
- Пособники предателя Романова.
Сядь. Сядь, я сказал!
Вариант второй.
Смотри мне в глаза.
Вариант второй. Катя - диверсант,
а ты - просто так, попал под раздачу.
И отделаешься максимум
штрафной ротой,
если будешь со мной сотрудничать
и правильно давать показания,
а не как баран смотреть на меня
и упираться рогами. Ты усек?
- Я лучше бараном буду,
товарищ капитан.
- Стой.
Здравия желаю, товарищи летчики!
С прилетом!
- Товарищ майор.
- Здравия желаю, товарищ капитан.
- Это вам из штаба
план предстоящей операции.
- Спасибо. Завтра проведем слетку
пилотов, а сегодня отдыхайте.
- Есть!
- В штаб.
- Тая!
- Слышал, ты фонарь нашел.
- Ну, было дело. Твой?
- Взглянуть надо.
- А Катерина где твоя?
Что-то давно ее не вижу.
- Где надо.
- Ну? Узнаешь?
- Мой.
- Ну и как он там оказался?
- А бог его знает.
Может, на аэродроме обронил,
может, взял кто.
У нас хаты не закрывают,
любой мог прийти и взять.
- Когда последний раз в руках держал?
Ясно.
- И куда ты так несешься?
- Ты, короче, давай, дед,
вспоминай быстрей.
А то хана и Катерине твоей,
и Соломатину.
И тебе мало не покажется.
Давай, не теряй время.
Тая!
Таечка!
- Погоди-погоди.
- Товарищ капитан, вы зараз вовремя.
- А я всегда вовремя, Маша.
- Уговорите Таю
вернуться в медсанчасть.
Прибежала как подорванная.
- А чего хантурить-то?
- Вот сейчас, Тая,
Маша как раз очень права.
- О!
- Товарищ капитан,
я же вас просила,
ну не ходите вы за мной.
Ну гляньте на какую другую,
вам любая будет рада.
- Да на стольких я уже, Тая,
насмотрелся...
А ту, которую всегда видеть хочу,
встретил впервые.
- Ничего у нас с вами не выйдет.
Может, это за тех, кого обидели.
Вы повспоминайте потом.
- Может, все-таки ты зря так, а?
- Товарищ командир, костры
все проверил, бойцы на местах.
- Добро.
- Провалился как без задних ног.
Покурим? Трофейные.
- А сколько костров
собираетесь разжигать?
- Четыре.
- А длина полосы какая?
- 150 шагов.
Устроит?
- Вполне.
- Не впервой.
Еще не один летчик не жаловался.
Когда наступление, не слышал?
- Да скоро должно быть.
- А мы без связи сидим.
Мне связь по горло нужна.
- Что-то срочное сообщить?
- И самолет не прилетает.
Я надеюсь, может, сегодня?
Правда, погода не очень.
- "Этажерка" в любую погоду летает.
Так что я тоже очень надеюсь.
(Слышен шум мотора.)
- Мотор, братцы!
Точно мотор!
- Дождались наконец-то.
Зажигай костры! Зажигай!
Главное, чтобы мимо не проскочил.
- Дождались!
- Давай-давай, чтобы ярче,
ярче горело! Вот так.
(Шум мотора становится громче.)
- Это не "этажерка".
Туши костры, командир. Это мессер.
- Не выдумывай.
Немцы по ночам не летают.
- Это мессер.
Это мессер! Что встал? Тушите костры!
- Ты что, офонарел от холода?
- Туши костер, говорю!
Туши!
- Туши! Туши!
Туши!
Туши!
- Я Первый. В квадрате 31-12
вижу огни костров.
Похоже, партизаны ждут гостей.
- Отлично, Ганс. Возвращайся.
- Нет, я подожду.
- Давай, братцы!
- Улетел?
Народ, мотор кто-нибудь слышит?
- Да нет, тишина вроде.
- Обознался ты: фриц бы нас
полоснул от души.
Что им улетать несолоно хлебавши?
- Да нет, выжидает в сторонке где-то.
Он увидел костры.
(Рев авиамотора.)
- Слышу мотор!
- Ну, теперь чей?
- А вот это наш!
- Зажигай костры!
- Нельзя, командир:
собьет его немец на заходе.
- Да где он, твой немец?!
Мне рация нужна и провизия.
У меня люди с голоду пухнут -
через неделю никого не останется.
Зажигай!
Зажигай, кому сказано!
Зажигай костры! Ну!
(Рев авиамотора.)
(По-немецки.)
- Вижу гостя. Встречаю.
(Пулеметные очереди.)
- Туши костры! Живо!
- Ну-ка, дай. Жив?
- Прости, братишка.
Ахметов, Горюнов, похороните его.
- Есть!
- Остальным - разобрать груз.
- Есть!
- Живо!
- Стойка сломана,
а так - полетает еще.
- Это вряд ли.
Немец сообщил координаты -
к утру здесь будут каратели.
Самолет придется уничтожить.
Живее разбираем груз. Живее!
- Если стойку починим,
я смогу взлететь.
- Сколько времени потребуется?
- Часа за два - за три,
я думаю, управимся.
- Товарищ командир, батарея от рации.
Смотрите, что с ними стало.
- Черт, прострелены.
- Неси. Уничтожить самолет! Уходим.
- Да подожди, подожди.
- Да не могу я ждать.
У меня каждый человек на счету.
Уходим, срочно!
- Да тебе ж что-то передать надо.
- Чего?
- Послушай меня, у каждого
свои задания и своя секретность:
тебе шифровку передать нужно, а мне -
вернуться и немцев в небе бить.
У нас не будет другого шанса,
Сагалай.
- Булат. - А?
- Бери троих - тащите посылку в горы.
- Будет сделано, командир!
- Что тебе для этого нужно?
- Ремни да топор.
- Народ, скидывай ремни.
- Как это - скидывай,
товарищ командир?
А портки на чем держаться будут?
- На честном слове.
- Наступление на Крым будет
поддержано всеми средствами ВВС.
Авиаполк в Анапе уже получил
новейшие истребители: Як-9У.
Они обеспечат штурмовой авиации
возможность беспрепятственного
нанесения ударов
по позициям противника.
- Укрепления должны быть
снесены с лица земли до подхода
десантных барж к берегу.
Иначе десантники попадут
в огненный мешок.
- Товарищ адмирал, я понимаю
ваше беспокойство. Понимаю.
Мы сделаем все возможное.
- Считаю необходимым сообщить,
что немецкий радар
по-прежнему излучает
в районе Керченского полуострова.
Фактор внезапной атаки исключен.
- Радар, конечно, увеличит
вероятность наших потерь,
но я вам обещаю, что поставленную
перед нами задачу мы выполним.
Времени у нас, товарищи,
на поиск новых решений не осталось,
поэтому я предлагаю еще раз
сверить план операции. Прошу вас.
- Товарищи летчики, сегодня мы
проводим слет двоек.
Задача: отработать
идеальное взаимодействие.
Взлетаем попарно, без отклонений
следуем маршруту,
который указан на ваших картах.
Все ясно?
Вместе: - Так точно!
- Выполнять! - Есть!
- Что за чертовщина?
- Не могу знать, товарищ майор.
- Так разберитесь немедленно!
- Заноси хвост, мужики.
- Майор, запомни точку сброса.
Вот здесь. Будем ждать каждую ночь.
Грузы пусть сбрасывают -
сесть там не получится. Запомнил?
- Запомнил. - Вот это по прилету
передашь в штаб армии.
Там разберутся.
А если что, сразу уничтожишь.
- Понял.
(Свист сигнальной ракеты.)
- Давай быстрее.
Долго мы их не удержим.
С богом!
(Говорят на немецком языке.)
- Позовите механика!
И бензовоз! Бензовоз пусть подъедет.
Давайте ребята, быстрей!
Нужно заправиться и снова в воздух.
- Долгожданное пополнение?
- Да, Ганс.
Вам удалось выспаться?
- Сейчас это неважно.
Вермахт уже выдвинул отряд
к партизанскому аэродрому?
- Еще на рассвете.
Я думаю, они уже на месте.
- Сегодня день хороших новостей,
Вальтер.
- А!
- Эх, чуть-чуть не дотянул!
- Все, уходим!
Майор!
Ну?..
- А ну, толкайте меня с обрыва!
- С ума сошел?!
Давай конверт и делай что хочешь!
Конверт давай!
- Толкайте, говорю!
Что стоите? Толкайте!
- Вот ты упертый!
Упертый. Поднажмем, братцы!
- Я пустой!
- Я тоже! - Отходим!
- Давай! Толкай!
- Давай, братцы, давай!
Вместе: - Ура-а!..
- Надо сообщить в штаб Армии.
- Что именно сообщить?
Что прилетели и взлететь не могут?
Не могли же двигатели
за один перелет с завода
весь ресурс израсходовать.
- Не могли.
- Так в чем дело?
- С этим я и пытаюсь разобраться.
А вы меня отвлекаете.
- С двигателями все в порядке,
и с одним, и с другим.
- И что же могло случиться,
Елена Сергеевна?
- Возможно, диверсия.
- Что?!
- Для начала мне нужно
кое-что проверить.
(Сигнал воздушной тревоги.)
- Сегодня прилеты есть какие-нибудь?
- Нет.
- Давай-давай, живей!
Да стой ты, говорю!
Где вы видели,
чтобы фрицы на биплане летали?!
- Товарищ Лобанов!
Это Романов, некому больше.
Сашка это! Сашка!
Товарищ Лобанов, разрешите я с вами?
- Отставить!
- Отставить!
- Здорово!
- Сашка!
Замерз!
- Здорово!
Спирта, товарищ Лобанов!
- Да стойте, братцы,
дайте отдышаться. Все расскажу.
- Что с самолетом?
- Ну, немцам не достался.
- Ну и шуму же ты наделал, Саня!
Ой...
Чугунов, надо доложить наверх!
Давай-давай, быстрее!
- Есть!
- Саша...
- Товарищ Романов, сдать оружие.
Пройдемте.
- Не волнуйся, все будет хорошо.
- Сережа?..
- Обычная проверка, Лена.
- Партизанский отряд товарища Сагалая
будет находиться в квадрате 24-17.
По-прежнему ждут
продовольствие и связь.
Да, главное! Он передал информацию,
которую вы ждали.
Кто доставил?
Так точно, человек проверенный.
Завтра утром конверт будет у вас.
- Я считаю, что вы поторопились
с выводами, товарищ майор.
Вы знаете, в абвере тоже любят
сочинять такие вот истории.
Но мы же с вами не дурачки,
чтобы верить сказкам
товарища Романова.
Кто подтвердит ваш рассказ?
- Партизаны.
- И где они?
В квадрате 24-17?
А вы хоть расписку-то с них взяли,
товарищ Романов?
- А что, расписке вы бы поверили?
- Конечно нет.
А знаешь почему? Потому что
у немцев есть радар, понял?
Который фиксирует любое движение
в их сторону - и в нашу сторону тоже.
И твой героический полет
немцы не прозевали бы.
Подняли бы в воздух пару мессеров,
против которых твой У-2 -
как фанера против гранаты.
- А что,
радар так и не был уничтожен?
- Судя по всему,
немцы успели его переместить
до атаки штурмовиков Долматова.
- И что, полет остался незамеченным?
- Саша, скажи что-нибудь.
- Сядь, Романов!
- Спокойно! Опасаясь погони,
я опустился на самую малую высоту.
Ты же знаешь,
немцы на малых высотах...
- ...не атакуют.
- Выходит,
что я оказался в мертвой зоне
этого радара - он меня не обнаружил.
Ты понимаешь, о чем я?
- Опять сочиняешь, Романов?
- Понимаю.
Это надо проверить.
Сейчас, немедленно.
Я сам полечу.
- А если не вернешься?
Авиаполк останется без командира.
- Я ему верю.
- Вы не имеете права, товарищ майор.
Если хотите проверить слова Романова,
ищите добровольцев.
- Ну а его и искать не надо.
О! На ловца и зверь бежит!
- Товарищи,
это точно была диверсия.
- Вы уверены?
Вот, смотрите. Сережа, свет включи!
Смотрите на донышко: плотность
бензина меньше, чем плотность воды.
- Разбавили!
- Это хорошо еще
вот эти два на земле заглохли -
могли бы всю эскадрилью
на хрен потерять.
- Вот бы вам чем заняться,
товарищ Кузин.
- Уже занимаюсь.
- Соломатина отпускай:
никакой он не диверсант.
- Это не вам решать.
- Надо поставить охрану
возле каждого самолета.
- Капитан Кириллов, у вас появилась
еще одна возможность отличиться.
- А я что, я за любую бузу.
- Скорость - 540,
лечу максимально низко над морем.
- Серега, не увлекайся.
На той же скорости - полпути.
Дойди до немцев и возвращайся.
Как понял?
- Вас понял.
- Все спокойно?
- Затишье перед бурей.
Русские готовятся к наступлению.
Скоро мы спихнем их в море.
- Может, поближе, Саша, подойти?
- Кириллов, выполняй приказ!
Как понял?
- Вас понял! Возвращаюсь.
- Ты - на рации. А мы встретим.
- Товарищ майор, задание выполнил.
- Ошибки быть не может?
- Никак нет, товарищ генерал.
- Срочно доложите об этом Долматову.
Вылет завтра на рассвете.
- Так точно!
- Романова позови-ка мне к трубочке.
- Здравия желаю, товарищ генерал!
- Рад тебя слышать, Саша.
Я в тебе ни на грамм не сомневался.
- Спасибо, товарищ генерал.
- Да, и отдельная благодарность
тебе за радар. Молодец!
Приедешь в Москву -
лично шлепнем по писярику.
- Договорились, Иван Георгиевич.
До встречи.
- Выходи, Екатерина!
Осмотрелся - вроде нет никого.
- Ты что-то узнал? Где Егор?
- Все там же.
- А про фонарь не вспомнил?
- Поди теперь разбери,
откуда он там взялся.
Помню, Егора твоего провожал.
- А потом, когда вернулся,
куда его положил?
- На место: в верхний ящик.
- В телеге мог оставить?
- Это вряд ли.
Не имею такой привычки.
- Да что ж ты ничего не помнишь!
А! Мамочки!
- Что?
Ну говори, Катюха.
(Стук в дверь.)
- Товарищ Кириллов!
(Настойчивый стук в дверь.)
Товарищ Кириллов!
- Чего? Нет его здесь!
- Это я, Фатей. Дело есть.
- Иди.
- Прости.
Чего?
- Товарищ Кириллов мне нужен.
- Кириллов ушел в станицу.
Не знаю зачем.
- Если разминемся, скажи,
что я искал и я вспомнил.
- Чего?
- Скажи как прошу. Это важно.
- Таисия!
"Мужняя".
Здорово, Семен!
А ты чего не отзываешься?
- Мама запретила
с тобой разговаривать.
- Вот те раз!
А мы уже с тобой разговариваем.
Давно потоп-то такой у вас?
- Крыша, как снег, начала таять.
- Хм... Так это чинить надо,
пока дожди не начались.
Инструменты есть? Давай тащи.
- Ой, мне мама не разрешает
в сарай заходить. Ругать будет.
- Н-да, строгая у тебя мамка.
Давай так: я принесу,
а ты вроде как ни при чем. Да?
А если что, вали все на меня.
Договор?
- Договор.
- Ну и все. Жди, сейчас принесу.
Н-да...
(Слышен взвод курка.)
Я... попрощаться зашел,
а у тебя тут непорядок.
Это же рация, Тая?.. Немецкая?..
Как же?..
Тогда на аэродроме - тоже ты?
- Алену не видели?
- Нет.
- А где инженерную группу разместили?
- В землянке вроде, около штаба.
- Я понял. Я сейчас.
- Пойдемте, Таечка, пойдемте.
- Да. Подождите.
Зайдем порознь.
- А что такое?
- Чтоб бабы не судачили,
я пока к девчонкам в оружейку схожу.
- Ну, давай стреляй.
Меня - в ту же же могилку.
Смолчать я не смогу.
Стреляй, Тая!
- Я не хотела.
- А чего ты хотела, Тая?
- Мой муж в плену.
Наши наступали -
немцы в спешке покидали аэродром.
Меня нашел некий Ленц и сказал,
что мой муж жив
и находится у них в плену.
И, если я буду сотрудничать с ними,
они его отпустят.
Наши заняли аэродром -
я пошла служить.
Дальше я не смогла им отказать,
потому что я люблю его.
- А сына... любишь? А?
(Сдавленно всхлипнув.)
- Угу.
(Плачет навзрыд.)
- Я же не знала,
что столько сгинет людей!
Я думала, они по самолетам отбомбят -
и все.
А потом поняла,
что им не самолеты нужны, а люди.
Я хотела все исправить, но не успела.
Лучше бы я сама в ту ночь сгинула!
- Отдай пистолет, Тая.
(Тая всхлипывает.)
- Ох... Я вижу,
ты сам уже все понял.
(Тая плачет навзрыд.)
(Звучит драматичная музыка.)
- Соломатин, на выход!
- Куда?
- Выходи.
- Егор!
- Катюха!
- Родной мой!
- Кхм.
- Таисия?
- Сынишка ее у нас гостил.
Я дала ему фонарь поиграть.
Когда они уходили,
при них его в комод убрала.
- Значит, знала, где взять.
Как в это поверить, Катюша?
- Я тоже сначала не поверила,
пока все не подтвердилось.
- Да, беда.
Ладно...
До утра - всего ничего.
Пойду-ка я в сарай на боковую.
Там и заночую.
- Ты чего?
Волнуешься, что ли?
- И не подумаю.
Я же знаю, что ты вернешься.
- Конечно вернусь.
- Задача: на самой низкой высоте
подлететь к аэродрому противника
и нанести максимальный урон.
Сразу после этого
штурмовики Долматова
атакуют укрепления немцев.
В тыл немцам одновременно
с высадкой десанта с моря
ударят сухопутные войска.
Успех всей операции, прежде всего,
зависит от наших действий.
По рации: - Внимание, группа!
Удаление - 5 от цели. Готовим эрэсы.
Набор до 300. Первым заходом
атакуем стойки самолетов.
- Русские! Они уже над аэродромом!
- Воздух! Воздух!
Всем занять позиции!
Летчики - в самолеты!
Занять пулеметы!
Приготовить орудия к бою!
Быстрее!
К убежищу! Скорее!
- Так вот ты где...
(Взрыв.)
Внимание! Я ноль-третий!
Доложите о ходе операции.
- Мессеры закончились, командир!
- Так, "пешки", путь свободен.
Работайте по цели.
По рации: - Это ты, Романов?
- Так точно, товарищ полковник.
- Ну тогда работаем.
Спасибо за службу!
Ну-ка, ребятушки,
поддержим ястребков!
Чем мы хуже?
Рассказчик:
"8 апреля 1944 года
после сильнейшей артиллерийской
и авиационной подготовки
войска 4-го Украинского фронта
пошли в наступление
на Перекопском перешейке
и южнее Сиваша.
При поддержке авиации
4-й воздушной армии
и Черноморского флота
Приморская армия,
начав наступление
в ночь на 11 апреля,
уже к утру овладела Керчью.
Всего четыре дня потребовалось
Красной армии,
чтобы сокрушить немецкие
и румынские позиции,
отбить город и дать победный салют
в гавани Севастополя.
Эта победа дала возможность
начать бомбардировки
румынских нефтепроводов
и лишила Германию
большой части нефти,
значительно приблизив победу".
- За огромный вклад в создание
и испытание самолета Як-9У
орденом "Знак Почета" награждаются
Лосев Борис Федорович
и Букреев Леонид Федорович.
Оба - посмертно.
Награды будут переданы семьям
наших погибших товарищей.
Орденом Трудового Красного Знамени
награждается
Сотникова Елена Сергеевна.
Спасибо вам за все.
- Товарищ полковник...
- Не сейчас: опаздываю.
- Поздравляю, Елена Сергеевна.
- Товарищ полковник,
пройдемте с нами.
- А в чем дело?
- Там объяснят. Пройдемте.
- Ну что же, товарищи, еще раз
поздравляю с высокими наградами.
Но праздновать будем после победы.
Сейчас возвращаемся к текущим делам.
- Внимание всем!
Пересекаем государственную границу!
- Егор!
Ты когда-нибудь в Европе был?
- А что я там не видел,
товарищ капитан, в этой Европе-то?
- Значит, Соломатин,
увидишь, что не видел.
Теперь и до Берлина недалеко.